Еще два года назад Владимир Гендлин комментировал поединки профессиональных боксеров, включая братьев Кличко, на канале «1+1». Сдержанно, ненавязчиво, с глубоким знанием дела, практически безошибочно предвидя исход поединка, он посвящал зрителей в тайны кулачных боев.

Потом голос Гендлина на украинском телевидении пропал. Пришли комментаторы молодые, которым еще учиться и учиться, чтобы хотя бы не доводить зрителей до белого каления своей крикливостью и невразумительной болтовней.

А Владимир Ильич, несмотря на свои 73 года, продолжает работать на НТВ+, где ведет популярную программу «Большой ринг». Этот российский канал первым привел профессиональный бокс на экраны наших телевизоров благодаря, как говорят, «амбициозной политике НТВ».

«БРАТЬЯ КЛИЧКО НЕ ТОЛЬКО КЛАССНЫЕ БОКСЕРЫ, НО ЕЩЕ И ДЖЕНТЛЬМЕНЫ»

— Владимир Ильич, к сожалению, мы уже не слышим ваш голос на украинском телевидении. С чем связано ваше отстранение от эфира?

— Только с вашими государственными законами. На украинском телевидении надо говорить только по-украински, а я этого не могу. Что ж теперь поделаешь?

— Вы еще не пресытились боксом?

— Плохим, которого сейчас очень много, сыт по горло. В мировом боксе очевидный спад. Он уже давно наметился, потому что постарели и ушли старые герои, а новые еще не появились. Я не могу сегодня назвать никого, кто бы вызывал такие ожидания, как в свое время Майк Тайсон или молодой Де Ла Хойя. Можно перечислить десятки имен блестящих боксеров, которые стали забываться. За версту было видно, что это будущие чемпионы. Сейчас таких нет.

— Их неспроста называли монстрами... Тайсона так точно...

— Когда он был молодой, все понимали, что это действительно редкое явление. Монстром он стал позже.

— Уместно ли слово «монстр», когда говоришь о братьях Кличко?

— Нет, конечно. Когда мы употребляем такой термин, то оцениваем не только спортивные, но и человеческие качества. Что такое монстр? Человек, который внушает ужас, да? Я не думаю, что братья Кличко кого-то пугают. Они не только классные боксеры, но еще и во всех отношениях джентльмены.

— И все-таки, когда очередные соперники Кличко всячески обзывают наших братьев, мне думается, это вызвано подсознательным страхом и попытками заглушить его в себе...

— Я против таких оценок, которыми грешат многие журналисты. Тот, кто вышел на ринг, понюхал пороху и снова туда вернулся, уже не трус.

— Это что, считается нормальным в мире бокса — хамить противнику перед поединком, оскорблять его? Дэвид Хэй, бывший претендент на бой с Владимиром, демонстрировал всему миру фотографию, на которой держит в руках отрезанную голову Кличко...

— Это ненормально, и я не знаю, кто такие зверства одобряет. Они вызваны чисто коммерческой стороной дела и призваны подогреть интерес, превратить бокс на ринге не просто в спортивное состязание, а в личное противоборство между бойцами. Это первая причина, а вторая в том, что соперник или неуверен в себе, или попросту придурок. По-другому не назовешь человека, который думает, что, унижая противника, возвышает себя в глазах публики.

Это отвратительно и к спорту отношения не имеет. Тем больше уважения вызывает позиция Володи, который совершенно хладнокровно отнесся к этим идиотским выпадам.

— А мне показалось, что Хэй его все-таки зацепил своей наглостью...

— Любого человека такие выходки могут зацепить. Вопрос в другом: как вести себя при этом? И Володя, и Виталий показали себя в подобной ситуации истинными спортсменами. Есть такое выражение в английском языке: «You — sport!». Когда говорят: «Ты — спорт!», это высшая похвала спортсмену, который достойно принимает как победу, так и поражение.

— Несколько лет назад оба брата потерпели обидные поражения (Виталий — от Криса Берда, Владимир — от Корри Сандерса) и вера в них слегка пошатнулась. Какие перемены произошли с ними за это время?

— Сначала давайте зададим себе вопрос: кто из великих бойцов не проигрывал? Был один такой — непобедимый Рокки Марчиано (единственный тяжеловес в истории профессионального бокса, ни разу не уходивший с ринга побежденным и ни одного боя не завершивший вничью! — Авт.), но давно. Проигрывали и Мохаммед Али, и Майк Тайсон, и Леннокс Льюис... Спорт есть спорт. Но кого-то поражение ломает, а кого-то учит, мобилизует. Братья Кличко хладнокровно сделали выводы: отчего и почему.

«НАМ ВСЕГДА НЕ ХВАТАЛО КОГО-ТО, КТО МОГ БЫ ОТЛУПИТЬ АМЕРИКАНЦЕВ»

— Им перестали подставлять «живые мешки»?

— Отчасти — но только отчасти! — и это тоже. Надо понимать, что, с точки зрения промоутера, спорт — коммерческое предприятие, где зарабатываются деньги. Чем известнее спортсмен, тем громче бой. И тем больше денег. Поэтому любой промоутер старается денежную машину в виде успешного боксера оберегать как можно дольше.

Это идет на пользу финансовой стороне, но во вред самому спортсмену — он не растет без достойных противников. Ведь, чем они сильнее, тем больше прибавляет в мастерстве сам боксер. Клаус-Питер Коль, бывший промоутер Кличко, именно исходя из расчета, их и придерживал — это не вина братьев была. Потом они распрощались с Колем и прекратили эту практику. У них появились серьезные противники и результаты стали повесомее.

— Их последние противники по-настоящему серьезные боксеры?

— Сэм Питер, которого одолел Виталий Кличко, уже заранее был назначен на место Тайсона. Он действительно сильный, опасный соперник.

— Подбородок Владимира называют «стеклянным». Это его слабое место?

— Вообще-то, этот термин уместен, когда боксер падает от легкого удара. Володю свалил Корри Сандерс. Достаточно посмотреть на двухпудовые кулаки-гири этого здоровенного битюга, чтобы понять: подставившись под его удар, кто угодно упал бы. И потом журналисты ему приписали бы «стеклянный» подбородок.

— Можно говорить, что сейчас в боксе установилась гегемония братьев Кличко?

— Правильно, потому что достойных им соперников не осталось.

— Спрошу про россиянина Александра Поветкина...

— А чего про него спрашивать? Пока нет никаких доказательств, что это вообще заслуживает разговора. Думаю, Поветкин немножко повторяет путь ваших братьев Кличко в Германии — бьет боксеров, которые явно его слабее. Понимаете, все проверяется на величинах. Когда ты выходишь против равного соперника и побеждаешь его — это да! А когда бьешь слабака — ну, и что? Это не дает ничего.

— Бой с Николаем Валуевым неизбежен для Виталия Кличко?

— Не уверен. Честно говоря, не знаю, насколько он будет интересен Виталию. Не надо забывать одну простую вещь: то, что происходит на ринге, — результат длительных переговоров, оценок. И речь идет не только о деньгах.

Как ни крути, современный спорт создан телевидением, без которого не было бы этой гонки за высшими достижениями. И, может быть, это даже хорошо было бы — люди занимались бы физкультурой для здоровья, а не для всех этих, извините, понтов. Телевидение решает будет бой публике любопытен или нет.

Поэтому нельзя сказать с уверенностью, что поединок Кличко и Валуева состоится. Вопрос и в том, захочет ли Виталий этого боя? Хотя он сейчас в таком состоянии, что может вполне выйти против кого угодно, тут слишком много приходящих факторов.

— Почему бокс сейчас у нас так популярен? У меня, например, когда я болею, переживания страшные — и с таблетками, и со всем...

— Ну, так близко к сердцу это принимать не стоит, конечно. А давно вы увлеклись боксом?

— Как только появились братья Кличко...

— Вот вам и ответ на вопрос. Болеешь за своих, правильно? Когда у вас в стране в каком-нибудь виде спорта появляется идол, тогда популярность этого вида резко возрастает. Вот в Финляндии когда-то были хорошие боксеры-любители, но сейчас там не отыщешь ни одного бойца, за которого финны пошли бы болеть, и бокс там в загоне.

Идол — первое. Второе — элемент определенного психологического соперничества между болельщиками. Самые сильные бойцы всегда были в Америке. Всегда нам не хватало кого-то, кто бы мог отлупить этих американцев, которые, в принципе, доминировали на протяжении 60-70 лет. У них было столько талантов, сколько ни в одной другой стране. Каждая волна эмиграции выбрасывала на поверхность новых одаренных боксеров.

И третье. Бокс — простой вид спорта. Не нужно ни дорогих кортов, ни стриженых газонов на полях — только кулаки и храброе сердце. В Африке, где в некоторых странах вообще залов не было, вешали мешок на пальму и этого было достаточно. Оттуда выходили классные бойцы.

На ринге мы видим отчаянных ребят! И это всегда привлекает зрителя. Тяга к риску в той или иной степени свойственна мужчине вообще.

«ЖЕНЩИНЫ НЕ ПРЕДНАЗНАЧЕНЫ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ИХ ИЗБИВАЛИ»

— А вы не задумывались над тем, что рукопашный бой притягивает еще и потому, что потакает низменным страстям? На ринге человек может превратиться в зверя, в холодную бесстрастную машину, избивающую противника...

— Я скажу: и да, и нет. Вот люди идут по улице, видят — где-то драка, останавливаются, чтобы поглазеть. Но понимающие в боксе знают — это гораздо более сложный спорт, чем кажется непосвященным.

Писатель Джордж Оруэлл сказал: «Спорт не укрепляет характер, он его проявляет». На ринг выходят, чтобы проявить характер в честном кулачном бою, где все ограничено правилами.

— Раздаются голоса с требованием запретить бокс из-за его травматичности...

— В футболе травм на порядок больше. Игроки там уродуются так, что иной боксер «позавидует». Я уж не говорю о мото— и автогонках, об альпинизме, где риск смертельный. Бокс только выглядит страшно по сравнению с другими видами спорта, но не до такой степени опасен.

— Вы неоднократно заявляли, что против женского бокса. Но тем самым, как ведущий программы о боксе, вы лишаете удовольствия определенную часть зрителей...

— Не представляю, как мужчина может смотреть с удовольствием женский бой. Видимо, я старомоден, устарел. Для меня с прекрасным полом связано определенное восприятие мира: эстетика, красота — то, чем Бог обделил мужчин. По-моему, любой из нас отлично понимает, что женщины не предназначены для того, чтобы их избивали.

Свое мнение никому не навязываю. Более того, ставлю в программу женский бокс. Лейла-чемпионка мира, дочка Мохаммеда Али, была у меня несколько раз. Но сказать, что я наблюдаю за ней на ринге с восторгом, не могу.

— Вы видели нашу чемпионку Алину Шатерникову?

— Нет. Она, может быть, хорошая девушка, прекрасный боксер, и вообще ее можно уважать за ее достижения, но это не меняет сути дела.

«ТАЙСОН ПОРАЗИЛ МЕНЯ СВОЕЙ МЯГКОСТЬЮ»

— Вас не поражает чемпионское долголетие Виталия Кличко?

— Что ж тут удивительного? Если человек ведет себя, как спортсмен, если у него нет дурных привычек, он следит за собой. Джордж Форман вернулся на ринг и стал чемпионом мира, когда ему вообще пятый десяток шел... Иногда большой перерыв даже идет на пользу, потому что все старые травмы зарастают, залечиваются и спортсмен улучшает свое физическое состояние. Во-вторых, опыт никуда не девается. В-третьих, Сэм Питер был настолько уверен в себе, такую простую задачку поставил перед Виталием, что тот ее спокойно решил.

— Бой Виталия Кличко с Ленноксом Льюисом был прерван из-за рокового рассечения брови у Виталия. Победил Леннокс. Но не было никакой гарантии, что, если бы поединок продолжался, верх одержал бы Виталий...

— Зачем нам с вами гаданиями заниматься? Это неблагородное дело: если бы да кабы... Виталий вел по судейским запискам перед остановкой боя. Да, все могло быть. Но Льюиса все побаивались. Там важен был не столько результат, сколько поведение Виталия во время схватки. Недаром он за один вечер купил сразу всю американскую публику, стал популярнейшим человеком, несмотря на поражение.

— Профессиональный бокс — самый оплачиваемый вид спорта?

— Я бы так не сказал. В том же футболе игроки получают по 80 тысяч евро за неделю. Американская система оплаты строится на том, что пока ты ничто, ничего не получаешь. Вот когда пробиваешься на вершину, можешь диктовать свои условия. И то не всегда, ясное дело. Мало того что спортсмен стал чемпионом, он должен быть еще и популярным. Миллионные гонорары в боксе получают такие, как Тайсон, Льюис, Де Ла Хойя... Единицы!

— Почему вы не назвали Кличко?

— Я не знаю, какие у них гонорары. Никогда не интересовался, не считал тактичным задавать такой вопрос. Это американцы пишут открытым текстом, сколько зарабатывают. Хотя, наверняка, Кличко к этим единицам относятся.

— Вы общались со многими знаменитыми боксерами. Какая встреча всплывает в вашей памяти?

— Мне сейчас трудно ответить — в голове все смешалось. Тайсон? Да, удивил. Чем? Своей мягкостью, знанием бокса. У него большая видеотека. О чем говорили? Так, общая болтовня. Чего ее пересказывать?

— Человеческие драмы, которые мы наблюдаем в квадратике ринга, продолжаются и после завершения боксерской карьеры. Имя того же Тайсона ассоциируется с его скандальными выходками, наркотиками, насилием, тюрьмой. Как вы на это реагируете?

— Ну а что, собственно, тут удивительного? Каждый человек справляется со своими обстоятельствами по-своему. Если ты глуп, нерасчетлив, ни о чем не думаешь, не ценишь жизнь, как таковую, то не знаешь, за что хвататься, когда кончается бокс, и идешь ко дну. Великий Джо Луис закончил в нищете, хотя зарабатывал по тем временам колоссальные деньги. А, скажем, Эвандер Холифилд, который сделал 150 миллионов долларов, сейчас очень успешный бизнесмен, у него куча всяких компаний. Или возьмите Оскара Де Ла Хойю, или ваших Кличко. Это чисто личностный момент.

Я всего навидался, в разных отношениях был с людьми. Но стараюсь от боксеров держаться как можно дальше, ни с кем не сближаться, чтобы не лишаться объективности. Есть три исключения, это братья Кличко и экс-чемпион мира по боксу Орзубек Назаров. То, что я повидал и чего наслушался, пусть со мной и остается: чужие секреты выбалтывать не стану.

— То есть вы такой немножко скрытный человек? Или просто очень серьезный...

— Будешь серьезным, когда таким делом занимаешься. Шутка! Я побывал во всех ипостасях: провел 51 бой в любительском боксе (проиграл только один!), работал тренером на олимпийской базе в Кисловодске, был президентом клуба «Ред Старз», потом — генеральным менеджером Союза боксеров России. Пожил в Штатах. Не понаслышке знаю бокс, вижу всю его подноготную. Не потому что я такой умный, а просто в свое время все прошел.

— Вы упомянули Штаты. А правда, что вас связывали некие отношения с американской мафией?

— Было дело. В самом начале, когда мы появились в Америке, мне открытым текстом предложили продать своих боксеров. Если вы смотрели фильмы про американскую или итальянскую мафию, то представляете, как эти люди выглядели.

— А вы что?

— Отказался. Пришлось потом расхлебывать, конечно. Кое-чего они мне подстроили, но ничего, все обошлось...

— Вам угрожали?

— Было дело, но я не испугался...

— Почему?

— Сам удивляюсь. Все ж тогда было внове, необычно. Ребята, которые приехали со мной, не знали ни языка, ни обычаев, а им нужно было найти бои. Я даже не посвятил их в это дело — зачем кого-то грузить неприятностями, которые случились со мной? Мне просто повезло, что помогли друзья, кстати говоря, американцы.

— Что сейчас творится в любительском боксе? Ведь тем, кто хочет посвятить свою жизнь кулачным боям, начинать придется именно с него...

— Любительский бокс изуродован, перестал был честным. У нас вышла очень хорошая программа на канале «Боец» (российский телеканал, посвященный боевым искусствам. — Авт.) под названием «Над пропастью во лжи». Почему-то считается, что ради государственного престижа, ради медалей можно идти на все: допинг, скандальное, позорное судейство. Одна история с Роем Джонсом на Олимпиаде в Сеуле 1988 года чего стоит.

После сеульской Олимпиады всерьез встал вопрос о том, чтобы исключить бокс из олимпийской программы. Стали его лечить: изобрели дурацкую машинку с кнопками, надели на боксеров шлемы, перчатки, в которых нельзя ударить, поскольку кулак не сожмешь. Не засчитывается ни техника, ни оригинальная защита, ни комбинации — только прямое попадание. Это теперь похоже на драку на улице, когда двое набрасываются друг на друга и молотят изо всех сил. Примитивно до ужаса.

«МОЯ ЖЕНА СКАЗАЛА, ЧТО БОКС — ЭТО ДУРАЦКОЕ ЗАНЯТИЕ ДЛЯ НОРМАЛЬНОГО МУЖЧИНЫ»

— Ваши сыновья, как и вы, связали свою жизнь с боксом. Вы одобрили их выбор?

— Я был против. Тот, кто сам занимался этим, вряд ли приведет своих детей в бокс. Я старшего Володю отвел на плавание, младшего Диму — в легкую атлетику. Но так сложились обстоятельства, что они меня обставили спокойненько. Ребята были хорошими боксерами.

— Когда вы увлеклись боксом, у вас была какая-то цель?

— Сейчас я прекрасно отдаю себе отчет в том, что это было бездумное занятие. Меня тогда интересовали многие вещи и бокс не был чем-то особенным, главным. Я любил джаз. Обожал живопись, особенно импрессионистов. Сам рисовал. Так что старался жечь свечку с двух концов. Я был неплохим боксером, но звезды из меня никогда бы не получилось.

— Однажды вы на ринге чуть не убили противника...

— Ой, ради Бога! Не будем этого касаться. В бою всякое бывает. На месте моего противника мог оказаться я, если бы ему «повезло», как и мне. Вот и все!

— У Маяковского есть такие строки: «Знай и французский, и английский бокс, но не для того, чтоб скулу сворачивать вбок, а для того, чтоб, не боясь ни штыков, ни пуль, одному обезоружить целый патруль...». Вам приходилось применять кулачные приемы в какие-то жизненные моменты — защищать кого-то, себя?

— В молодости кто не дрался? Спросите любого, даже не боксера, просто мужика, он выдаст вам 100 таких историй. А в моем возрасте рассказывать эти басни? Терпеть не могу на эту тему распространяться.

— Ваш единственный проигрыш в боксе был в конце?

— Наоборот, в самом начале. Мне было 23 года, я поздно начал. Это был мой первый поединок и мне крепко досталось. Я вот сейчас думаю: если бы мне тогда удалось выиграть, не знаю, продолжал бы я заниматься боксом или нет?

— Ваша жена — музыкант с консерваторским образованием. Каково ее отношение к боксу?

— Можете сами догадаться. Моя жена сказала, что бокс — это дурацкое занятие для нормального мужчины.

— Ваше кредо телекомментатора — не мешать зрителям, не выпячивать себя. Оно у вас сформировалось в результате наблюдений за коллегами?

— Отчасти да. Часто бывает: слушаешь одно, видишь совсем другое, и эта некомпетентность, стремление поставить себя на первый план раздражают, портят зрелище. Если человек умный, знающий и тактичный, он никогда вести себя так не будет.

— Главный редактор американского журнала «Fight News» Берт Шугар считает, что отличительной чертой профессионала является цинизм, поскольку ему ведомо нечто такое, о чем наивный болельщик даже не подозревает. Вы с этим согласны?

— Берт Шугар — большой оригинал, фигура знаковая. Я его хорошо знаю, мы часто встречались, он снимался у меня в программе. Берт — любитель хлесткого словца, но я с ним, разумеется, не согласен. Циник — это человек, который, как сказал поэт, добру и злу внимает равнодушно. Но в такой позиции есть изрядная доля высокомерия. По-моему, человек равнодушный вряд ли будет хорошим профессионалом.

Источник: Газета "Бульвар Гордона"