Муххамед Али "Порхаю, как бабочка, жалю, как пчела".

Он проиграл три боя (и это за двадцать лет), но и в этих эпизодах "черная молния" не висла беспомощно на чужих плечах, нет. Али всегда давал бои пафосные, щеголяя идеальным ринговым образованием, а уж его работа ног - одна она у эстетствующей части публики вызывала восторженное причмокивание.
Это было странное, но и замечательное творение природы, явившееся на свет 17 января 1942 года в Луисвилле (штат Кентукки) и получившее имя Кассиус Марселлус Клей, впоследствии Мухаммед Али. Если вспомнить его стиль, то это было нечто изящное, легкое и непостижимо красиво, поскольку, имея в пору расцвета 97 кг при росте 192 см, Али обладал подвижностью боксера-легковеса. Его сакраментальное "Порхаю, как бабочка, жалю, как пчела"  было исключением из того, что обычно молол этот хвастун и задира.
   Это конечно был гений в своем деле, фигура фантастическая, да и вне ринга, пожалуй. Тут конечно ощущалась и рука Анжело Данди, его тренера - искусного и умного, с ним Али (Клей) очень много прошагал в большом боксе. И это Данди возблагодарил Всевышнего, когда не прервал разговор, услышав в телефонной трубке незнакомый, ломающийся голос юнца:
- Масса Данди, меня зовут Кассиус Клей. Вы должны взять меня. Через два года я стану олимпийский чемпионом.
- В самом деле?
- А потом я стану лучшим в мире профессионалом.
- Тебе сколько лет?
- Шестнадцать.
Позднее Анжело Данди говорил, что в то мгновение он хотел съязвить и повесить трубку. Но неожиданно вырвалось другое:
- Приходи.
   В то первое появление Касси в зале Анжело в какие-то минуты понял - это чудо. У мальчишки была замечательная мышечная одаренность, он овладевал самыми сложными боксерскими приемами играючи, имел потрясающую интуицию, и уже в первых схватках обыгрывал парней постарше мыслью тонкими комбинациями.
Он вовсе не бедствовал в нежные лета, его родители были вполне интеллигентными людьми: мама научила Кассиуса рисовать, а отец - читать хороших поэтов. Как-то они купили ему велосипед, но в тот же день уличный хулиган отнял его да еще поставил под глазом синяк. Рыдающий Касси пожаловался полицейскому, а тот, почесав затылок, промолвил: "Это так, я конечно поищу... Но вот тебе совет, малый, сам научись драться". 
   Этот полицейский - Джо Мартин, не только дал совет, но и взялся обучить мальчишку кулачному делу. Ему конечно было далеко до Анжело Данди, но самое главное он сумел внушить 12-летнему Клею: "Все в боксе решает быстрота, именно она. Такими были Демпси и Луис, все великие".
   В своем дворе Кассиус собрал кучу камней и поутру младший брат изо всех сил бросал их в юного страдальца. Два-три месяца он ходил в синяках и шишках, но потом камни стали пролетать мимо. Его природная подвижность, развитая различными упражнениями, позднее помогла избегать на ринге крупных неприятностей. Случалось Мухаммед Али вообще не получал серьезных ударов в бою, его красивое лицо таковым и осталось.
Но была в его организме необъяснимая странность, которая приводила в ужас врачей. Пульс Али бился с частотой 55-56 ударов в минуту, что свидетельствовало о великолепной тренированности, но при этом даже легкое волнение подбрасывало сердечные сокращения до 120, а кровяное давление становилось прямо-таки угрожающим: верхнее до 190. После первого же осмотра врач, заикаясь от страха, предложил Данди немедленно отвезти Клея в госпиталь и расстроенный тренер обратился к ученику: "Что будем делать, сынок?". И услышал невозмутимое: "Пойдем в зал, а доку посоветуйте не устраивать истерик, я, знаете ли, ради пояса всем пожертвую".  В 1959 году 17-летний Клей безукоризненно выиграл большой любительский турнир "Золотая перчатка", вошел в сборную США и спустя год в Риме стал олимпийским чемпионом в полутяжелом весе.

Слухи о необычайно талантливом земляке уже во всю гуляли по Луисвиллю и отцы города решили сброситься, дабы юный Клей имел возможность расти и в качестве профессионала. Среди этих одиннадцати местных патриотов был и некий Уильям Фаверхэм, он тоже выделил какую-то сумму. И это потрясло Луисвилль. Миллионер слыл жутким скупердяем; позднее Клей с юмором описывал свои встречи с луисвилльским Плюшкиным. "Он приходил на мои тренировки и подозрительно следил за происходящим, дабы убедиться, что его деньги вложены в верное дело. Он давал мне газеты с заметками о моих боксерских подвигах, но не забывал взять за них какие-то центы".
   По давнему счету звание олимпийского чемпиона давало приблизительно 9-10 место в рейтинге профессионального бокса. Клей рвался к чемпионскому поясу, но у него еще не было солидного авторитета. Какое там: многие вообще считали его мальчишкой, если не случайным выскочкой, который вот-вот нарвется на давно заслуженную плюху. И тогда он понял, что надо делать. Он стал шокировать всех и вся, он паясничал и угрожал, вопя, что сметет любого, а уж Листона, это злое животное, он прикончит особенно жестоко, и прямо перед камерами Кассиус показал: удар слева, справа, и, наконец, сверху - по кумполу Сонни, то есть, как по крышке его гроба.

Доподлинная стенограмма его классно разыгранной истерики: "Я самый умный и образованный. Самый смелый, культурный и веселый. У меня нет недостатков... Я могу давать интервью пока у вас не иссякнут чернила. Мне все должны подражать - я велик!".
Все были в недоумении и замешательстве, даже повидавшие всякое боссы профессионального бокса: "Ну, бывали конечно самоуверенные, хамоватые типы. Но у этого просто луженая глотка и вопит невесть что при всем честном народе". Одного не замечали: Клей становился фигурой популярной, хотя и анекдотичной. Но ведь его знали, о нем ходили байки и в забегаловках, и на светских раутах, и на уличных перекрестках.
Его путь к трону стал фантастически быстрым и в общем-то легким еще и потому, что жуткий Листон, как снопы, вырубил всех более-менее сильных претендентов, только один луисвилльский мальчишка чего-то там трепыхался. Только он. Остальные неинтересны.
 На свою беду Сонни не брал в расчет, что помимо фанаберии у Клея есть другое и главное: боксерское искусство, бесстрашие и жадность еще не насытившегося молодого хищника. Даже победа Клея над Арчи Муром не насторожила Листона. Старина Арчи был почти вдвое старше молодого наглеца, но это был Арчи, еще вполне дееспособный на ринге, волевой и бывалый. А мальчишка-то буквально с первого раунда принялся размазывать эту легенду, он потешился над Арчи, ставшим в какие-то мгновения беспомощным до слез сочувствия. И репортер вздыхал в отчете: "Возле молодого Клея он выглядел нагрузившимся виски матросом, когда тяжело шагал и нелепо размахивал кулаками. И это великий Мур. Он был просто смешон, и все достигнутое им рухнуло".
В феврале 1964 года Кассиус Клей вышел на титульный бой с чемпионом мира Сонни Листоном. Листону не удалось психологически сломать своего противника перед боем. Кассиус Клей, пользуясь преимуществом в скорости, методично избивал своего противника. Сторона Листона отказалась от продолжения боя после 7 раунда, сославшись  на травму плеча Листона. Все вроде бы выяснилось, страсти пошли на убыль, да и самому 22-летнему чемпиону следовало бы успокоиться и оглядеться перед новыми свершениями. Но именно в те дни он ошарашил всех, войдя в секту "черных мусульман", и поменял имя, а вскоре затеял скандал, ставший первым из многих, и в этой сфере он также никогда не знал усталости. А пошел Али прямиком на WBA, ни много, ни мало. Боссы Ассоциации предлагали ему свои кандидатуры, что было заведено издавна - никто и пикнуть не смел, но тут они налетели на непробиваемую строптивость. Али показал им, заявив, что драться будет только с Сонни Листоном и это будет матч реванш.
В его плане была своя логика. Али не хотел ввязываться в схватки  с непонятно кем и поскольку Листон объяснил свое поражение травмой плеча,  потребовал второго матча. Президент WBA   Боб Эванс и его коллеги не придумали ничего умнее, как лишить Мухаммеда Али титула чемпиона мира, к чему он отнесся безразлично: "Все знают, что я сильнейший, а потеря чемпионского пояса, этой побрякушки, может огорчить лишь ребёнка".
   Вакантное место занял некий Эрни Террел, тяжелый, почти двухметровый молодец, побивший по очкам 5 марта 1965 года Эдди Мачена, такую же невыразительную кандидатуру от WBA.  В сущности это был "назначенный чемпион" и во многих справочниках он вообще не фигурирует. Его еще знали, как брата популярной солистки поп-группы "Величайшие", но сам Эрни не соответствовал этому понятию ни певческим, ни боксерским классом.
Знал бы он, какой зуб по имел на него выдворенный с трона Мухаммед Али.
   Между тем Али, добив Листона, но уже по версии WBC, в последующие полтора года сокрушил едва ли не батальон действительно сильных бойцов - Флойда Паттерсона и Зора Фолли, канадца Джорджа Чувало, англичан Генри Купера и Брайана Лондона, и все эти матчи он выигрывал с замечательной легкостью.
Наконец, пришла очередь Эрни Террела 6 февраля 1967 года в Хьюстоне. Али, до невозможности разъяренный, сделал из него котлету. Перед каждым раундом он, приближаясь к Эрни, нежно спрашивал: "Ну что, дурачок, ты еще помнишь мое имя", и всякий раз коллаборационист Эрни, чуть ли не обезумевший от боли и безнадеги, послушно вспоминал, после чего Али делал из него новое месиво, не доводя дело до нокаута. Мучения Эрни закончили в 15-м раунде, его лицо и грудь заливала кровь, а левый глаз Али закрыл ему еще в 5-м раунде.
Но и после этого Мухаммед Али не угомонился. Еще один скандал произошел, когда он отказался надеть военную форму и принять присягу. На комиссии психиатров он мило косил под дебила, назвав Шекспира президентом США и поместил американский город Сидней в Канаде. Тогда американцы воевали во Вьетнаме и Али, облаченный в военную форму, был нужен, как продолжатель линии патриотов со времен Джека Демпси и Джо Луиса.

А он отказался. И это стало делом не только WBA , но и всей нации. Боб Эванс объявил, что Ассоциация во второй раз лишает Мухаммеда Али звания чемпиона мира, а спустя месяц он предстал перед судом и был наказан пятью годами заключения и штрафом в 10 тысяч долларов, хотя ни то, ни другое не осуществилось.
В ряду эпатажных поступков Али и его визит в Москву, что произошло летом 1978 года на фоне самого разгара "холодной войны ". Это была сильная акция наших идеологов, к тому же столица во всю готовилась к проведению Олимпиады, поэтому любые спортивные контакты приветствовались.
   Высокий гость произвел впечатление. Встав после приезда в 5.30, Али из "Метрополя" отправился на пробежку, завершившуюся на Красной площади, где он обошел Мавзолей. А затем вплотную подошел к входу, с любопытством наблюдая за сменой караула. По тем временам это было еще какое ЧП: полуголый темнокожий гигант с мрачным лицом и непонятными целями ошивается возле святая святых. И в тот же день в известном здании на Лубянке поднялся переполох. Немного успокоившись, приняли решение обязать переводчика Юрия Маркова,тогдашнего ответственного секретаря федерации, ночевать в "Метрополе" и тушировать всякого рода выходки со стороны непредсказуемого гостя.
Принимали его по высшему разряду, о чем свидетельствует и встреча Али с Л. И. Брежневым: великий боксер вышел из приемной с "Малой землей" и часами. Тут же отправился на пресс-конференцию, где с лету закатил дикий разнос одному аккредитованному в Москве американскому журналисту за вопрос о Вьетнаме.
   Все эти дни с ним была Вероника, его жена, красотка на загляденье, но когда эта чета вернулась из Ташкента в Москву, то Юрий Марков по большому секрету шёпотком сказал мне: "Ну, Вероника - это какая-то Сонька Золотая Ручка". Оказывается, после каждого приема она самым преспокойным образом собирала столовое серебро и укладывала добычу в большую сумку. Смущенные узбеки переглядывались, но замечания сделать не решались. Одним словом, почистила их эта знойная дамочка изрядно. Позднее при разводе она обобрала и Али, но это уже крест многих знаменитых и богатых американцев. В целом Мухаммед Али провел 25 титульных или отборочных к ним боев и это стало бы рекордом, не будь Джо Луиса, у которого таковых на один больше. А первое поражение (их всего три) он испытал в марте 1971 года, в Нью-Йорке от Джо Фрэзера, которого за ярко выраженный силовой стиль звали "черным Марчиано".

Спустя полтора года Джо летит на Ямайку, где его ждет Джордж Формен, будущий пастор с лунообразным добродушным лицом безобидного дядюшки. Но только не на ринге... Джо излучает энергию и уверенность, но на ринге выясняется, что Всевышний к нему безразличен: уже во втором раунде Формен выбивает дух из Джо. Теперь весь мир ждет матча Формен-Али и эту схватку надо выделить особо, мэтры профессионального бокса тверды во мнении, почитая ее "как величайшую и незабываемую". По следам этого матча были созданы музыкальный  "Грохот в джунглях" и фильм с таким же названием.
Их бой состоялся 30 октября 1974 года в Киншасе и местные жители по сей день в беспамятстве от Али, поскольку именно он настоял на кандидатуре столицы Заира. Тут конечно и экзотика стала украшением: густой тропический вечер, звезды и прожекторы над рингом - единственным белым пятном в этом скопище, возбужденные, сияющие лица зрителей, энтузиазм и наивность которых были так обворожительны, что заражали и тертых боссов профессионального бокса.
Семь раундов Али неумолимо вел Формена к эффектной развязке. Его оппонент так и эдак подбирался к Али, но все бесполезно. В середине восьмого раунда Али провел ложную комбинацию и резко ударил Формена в челюсть (удар фантом ), тот каким-то странным образом сделал полный оборот, затем два-три шага на подгибающихся ногах и рухнул на настил ринга.

Это был Джордж Формен, боец мощный и волевой, какими же мастерами он и другие были в пору своего расцвета, и какую наконец силу представлял Али, если отправлял любого из них на настил ринга. 
Победа Али над Форменом, эту схватку, этот "Грохот в джунглях" можно бы назвать самой-самой, но было еще и "Волнение в Маниле" - так назвали другой титульный матч-шедевр Али с Джо Фрейзером - 1 октября 1975 года.

Тогда Али было 33 года, но выкомаривал он, как и прежде. На последнюю пресс-конференцию он принес гуттаперчевую игрушку, напоминающую Фрейзера, и принялся колотить по ней, объясняя, что так будет и на ринге. Джо улыбался, но через силу. Из раздевалки Али вышел в роскошном белом халате, вопя на весь зал, что вскоре кое-кому понадобится врач.

Все 14 раундов Али бился "вторым номером". Невысокий - 182 см, с покатыми плечами и мощными, короткими ногами, Фрэйзер был ярко выраженным «панчером», да к тому же с замечательной выносливостью. Он выматывал любого бойца, напоминая заведенную на любой срок машину, и конечно Али в открытой схватке нипочем бы не сломил этого марафонца.
Свежесть уходила, Али тяжелел и не мог, как раньше, резвиться на ринге. Взамен пришло понимание бокса, и в Маниле чемпион мира провел прямо-таки фантастический, если не нелепый и самоубийственный план, но - для любого другого. Он как-то вяло ходил по рингу, останавливал Джо вытянутой рукой. Несколько раз вообще забивался в угол и закрывался перчатками, позволив претенденту делать все, что тот хочет и может. И Джо своими неустанными шажками шел и шел на него, бил и бил, не догадываясь, что огромный запас его энергии тает и скоро сравняется с возможностями Али, а уже тогда грянет судный час.
У Али всегда была способность быть на ринге хозяином, даже в случаях, когда ему приходилось туго. Вот и в Маниле он был снисходителен к Джо, а когда после ближнего боя тот отваливался от чемпиона, Али движением руки подзывал его к себе: дескать, где же ты, иди ко мне. Все это бесило и утомляло Фрэйзера, он имел убийственное преимущество в активности, а ударов - кот наплакал, одна суета. При этом нет-нет, но старый лев просыпался. И тогда взрыв - короткая, жесткая серия, и вся в цель! Из жертвы Али мгновенно превращался в мстителя, что заставляло зрителей заходиться в криках. Даже самые неискушенные ощущали глубокую мысль в действиях чемпиона, и это он вел бой, он делал его великим.Восьмой раунд стал переломным. Али начал пробивать защиту Джо. Джо еще выполнял огромную работу, но он в отчаянии, в каких-то эпизодах он не знал, что делать... Избиение началось в 13-м, когда Али пошел в открытый бокс, и это выглядело мясорубкой. Удивляло одно - почему Джо не падает.  В следующем раунде - та же картина, но после гонга секундант и врач разводят руками: Джо Фрэйзер не в состоянии продолжить бой.

Эта схватка стала вершиной для обоих.

 Джо вообще расстался с мыслью побороться за титул сильнейшего в мире. Его счастливый соперник еще посидел на троне, но бокс высшего качества Али уже не показывал. Осенью 1980 года после затяжного перерыва Али, покряхтев, вышел в Лас-Вегасе против Ларри Холмса и был бит в 10-раундовом поединке.

Жизнь угасшей "звезды" обычно не вызывает острого интереса. Но это не о Мухаммеде Али, его трагическая судьба по сей день не безразлична человечеству.

P.S. На летней Олимпиаде в Атланте ему была оказана великая честь. В его дрожащую руку вложили факел с огнем и Али поднес его к чаше. Эта сцена многих тронула до слез.

Цитаты из интервью Мухаммеда Али журналу «Esquire».

«Мой самый тяжёлый бой с болезнью Паркинсона".  

Али: Бог не взвалит человеку на плечи бремя, которое этот человек не в силах снести. Мой самый тяжелый бой — с болезнью Паркинсона. Нет, это не больно. Это трудно объяснить. Меня точно испытывают: буду ли я молиться дальше, сохраню ли я веру? Бог подвергает испытаниям всех великих людей.  

 Солнце всегда где-нибудь да светит.  

 После Олимпийских игр я вернулся обратно в Луисвилль со своей блестящей золотой медалью. Зашел в закусочную «только для белых». Думал, поставлю их на место. Я сел за столик и хотел чего-нибудь заказать. Олимпийский чемпион, золотая медаль! А мне говорят: «Нигерам не подаем». Я говорю: «Все в порядке, я не нищий». Но меня все равно выгнали на улицу. Тогда я пошел на берег, на реку Огайо, и выбросил свою золотую медаль в воду.  

 Когда ты прав, никто этого не запоминает. А как ошибешься — никто этого не забудет.  

 Молчание — золото, если не можешь придумать хороший ответ. 

  Жизни у нас немного, / И вся она скоро пройдет, / Но сделайте что-то для Бога, / И оно никогда не умрет.  

 Добро? Моя мать.  

 Али: Когда у человека умирает мать, ему по-настоящему больно. Но со временем он и к этому привыкает. Такова жизнь! 

 Мое определение зла: враждебность.  

 Самый лучший способ сделать свои сны явью — проснуться.  

Комедия — это способ быть серьезным, притворяясь смешным. Шутить — это мой способ говорить правду. На свете нет шутки смешнее правды.  

И чемпиону мира среди тяжеловесов может быть довольно одной женщины.  

Старье на свалку — не жалко.  

Чем больше мы помогаем другим, тем больше помогаем себе.  

Когда Джордж Форман вернул себе титул, это здорово задело меня за живое. Тоже захотелось вернуться. Но потом наступило утро — пора было выходить на пробежку. Я лег обратно в постель и сказал: «Ладно, все равно я самый великий».  

 Али: С кем бы я хотел встретиться? С пророком Мухаммедом.  

 Если мечтаешь кем-то стать, им и становишься.  

 Радуйся своим детям, даже когда они

ведут себя не так, как тебе бы хотелось.  

Лейла Али 

Когда зажигал факел в Атланте, я не волновался. Вот когда выступал перед правительством — тогда волновался.  

Али: Мудрость в том, чтобы знать, когда ты не можешь быть мудрым.  

Чего я не понимаю, так это войны.  

Все время переживать из-за прошлых ошибок — самая грубая ошибка.  

Я бы хотел дожить до ста лет.  

Могу только пожелать, чтобы люди любили всех так, как любят меня. Тогда мир стал бы лучше.

Лейла Али со своим знаменитым отцом. 

_________________________________________________________________________________________________

Христиан Юла

peoples.ru