Российский боксер первого тяжелого веса Максим Власов рассказал, как победа над Рахимом Чахкиевым осложнила ему карьеру и заявил о желании выйти на ринг против Дениса Лебедева, которому 9 числа предстоит защита титула WBA Super.

ПОСЛЕ ПОБЕДЫ НАД ЧАХКИЕВЫМ ЖИЗНЬ УСЛОЖНИЛАСЬ

– Что изменилось в вашей жизни и в карьере после победы над Рахимом Чахкиевым?
– Многие стали понимать, что я – сильный и опасный боксер. Не все хотят со мной встречаться. Плюсы тоже есть. Стали больше узнавать и следить, но в то же время искать соперников стало труднее.

– С этим связано то, что последние бои вы провели против Тамаша Лоди и Муссы Аджибу – не самых сильных боксеров?
– Конечно. Эти бои были нужны для того, чтобы я долго не простаивал и поддерживал боевой тонус. В ожидании серьезных поединков можно провести очень много времени. Нельзя проводить время, не боксируя.

– Повысилось ли внимание к вашей персоне после того боя?
– Еще как повысилось! Стали чаще приглашать на телевидение и радио. Чаще стала интересоваться пресса.

– После боя с Чахкиевым вы дали больше интервью, чем за предыдущую часть карьеры?
– Значительно больше. В разы.

– Вас пытались переманить известные промоутеры?
– Нет. Удивительно, но ни одного предложения не поступило.

– Весной говорили, что вы ведете переговоры о поединке с Кшиштофом Гловацки. Почему не договорились?
– Причина в финансах. С их стороны поступило предложение провести бой в Польше, но гонорар был очень маленький.

– Отказ был с вашей стороны?
– Да.

НЕЛЬЗЯ УЧИТЬСЯ НА БОЯХ ДЖОНСА И ТАЙСОНА

– Расскажите, с какого возраста начали заниматься боксом? Как пришли в зал?
– Серьезно начал заниматься в 13 лет. Привел меня мой дядя. Он сам занимался боксом, выступал на любительском уровне. С моим нынешним тренером Виктором Петроченко они тренировались в одном зале еще в 90-е годы. Сначала тренировки были обычным увлечением, а затем оно переросло в серьезную работу.

– Кто был кумиром?
– Его не было. В 13 лет я и не знал никого. Едва слышал о боксе. Впоследствии тренер показывал мне интересные бои, и мой кругозор расширился. Но кумиров не появилось. Были боксеры, на боях которых я учился.

– Кто, например?
– Вернон Форрест, Флойд Мэйвезер, Джеймс Тони… Не как у всех, банально, Майк Тайсон и Рой Джонс. Тренер приучал нас смотреть глубже. Тайсон и Джонс – уникальные и брать у них что-то тяжело. То, что они делали присуще только им. И повторить это очень сложно.

– Как складывалась ваша любительская карьера?
– Она была очень короткой, и я там ничего не добился.

– Сталкивались ли с коррупцией?
– Куда без нее?! Тем более в любительском боксе. Сталкивался и неоднократно. Тренер нас заранее настраивал на то, что мы перейдем в профессиональный бокс и неудачи на любительском ринге нас мало расстраивали. Мы просто набирали опыт.

В США ПОДГОТОВКА БОКСЕРОВ - БЕСТОЛКОВАЯ

– В каком возрасте решили уйти в профессионалы?
– Мне было 18 лет, когда я перешел. Сначала было страшновато. Я любил профессиональный бокс, но чуточку боялся. Я был молодой. Моя физиология тогда не располагала к такому боксу. Я поздно начал развиваться как спортсмен, мужчина и человек. Поначалу был очень слабый. Зато техника была хорошая. На ней я и боксировал, а силы и выносливости мне изначально не хватало. Со временем и их приобрел.

– Вы много боев провели в США. Как там впервые оказались?
– Я работал с промоутером из Казани. И у него был контакт с американским промоутером. Предложили выступить там. Я поехал. Конечно, это была мечта. Всегда хотел провести бой в Америке, и когда появилась возможность, не стал упускать.

– У вас было восемь боев к тому моменту. Не страшно было уезжать в США?
– Нет. Наоборот. Я стремился туда, и мне было очень интересно. Я получил неоценимый опыт и получил незабываемые ощущения. Они запомнились на всю жизнь.

– Вы там только проводили бои или еще и тренировались?
– Сначала только боксировал. Гораздо позже и тренировался какое-то время. Но только к двум-трем боям.

– Чем запомнились тренировки в США. Какая там специфика?
– На самом деле, положительных моментов мало. Ничего хорошего и интересного для себя я не увидел. Стандартно и примитивно: физическая подготовка, бесконечные спарринги. Они не несут большой пользы в плане технического роста. Да, приобретается опыт и выносливость. Но новых технических элементов не находишь. Спарринг – это стресс для организма. Нельзя отработать некоторые вещи.

  Считаю, что такая система подготовки – бестолковая. Из года в год одно и то же. Одинаковые этапы подготовки и никаких вариаций. На мой взгляд, это не совсем правильно. Мы так никогда не работали. Ничего стоящего для себя я там не нашел.

– Прямо повторяете слова Сергея Ковалева, который говорил, что самым большим разочарованием в США для него стали тренеры.
– Потому что это правда. И человек, который мыслит нестандартно, это увидит и подтвердит.

– Вы потерпели поражения от Айзека Чилембы и Хильберто Рамиреса. Слышал, что накануне поединка с Чилембой у вас были проблемы со здоровьем. Рамирес же - боксер второго среднего веса. Наверное, были проблемы со сгонкой веса. Расскажите о боях с ними подробнее.
– Перед боем с Чилембой произошла неприятная ситуация. У меня случилось пищевое отравление. Был полностью обезвожен. Провел два раунда и моментально устал. Не был в состоянии полноценно проводить бой. С третьего раунда работал на морально-волевых качествах. Как результат, не очень хорошее выступление.

  В поединке с Рамиресом столкнулся с проблемами физического характера. Да, сгонка веса. Тогда я уже решил подняться в новую весовую категорию и весил 90 килограммов. Потом предложили этот бой, и пришлось сбрасывать 13 килограммов.

  За две недели до боя я приехал в Америку и жил в Лос-Анджелесе на берегу океана, а бой проходил в Денвере. Это среднегорье. 1600 метров над уровнем моря и совершенно другой воздух и климат. Приехав туда за пять дней, я понял, что совершил ошибку. Этого времени не хватило для акклиматизации. Опять вымотался за два раунда.

– Судейство было нормальным в тех боях?
– В поединке с Чилембой – нет. Бой был очень близкий. Как минимум должна была быть ничья. Я не проиграл. Рамиресу, наверное, проиграл. Хотя по очкам бой был чуть ближе.

РАБОТАЮ НАД ВНЕЗАПНОСТЬЮ УДАРА

– Почему вы решили перейти в новый вес? Как вам дался переход?
– Набрать вес не так сложно. Изначально я хотел остаться в полутяжелом весе, в котором провел один бой в 2014 году. Работал над физическими кондициями и мышечной массой, а после боя с Рамиресом получил серьезную травму – перелом позвоночника. Пришлось работать над укреплением мышечного корсета, чтобы избежать проблем в будущем. Набрал мышечную массу и лишний вес. Назад дороги не было. Спуститься в 79 кг было бы очень тяжело. Тогда решил выступать в первом тяжелом весе. Чувствую себя в нем комфортно.

– Каков сейчас ваш боевой вес?
– Перед боями я немного подсушиваюсь. Мой оптимальный вес 94-95 кг.

– Когда вы были полутяжем, нокаутирующего удара у вас не было. Но в новом весе лишь один соперник провел с вами всю дистанцию. Как удалось натренировать удар?
– Видимо, с набором веса пришла тяжесть удара. Но не в этом суть. Дело в технических элементах и ударной технике. Мой тренер начал придумывать новые вещи в техническом плане. Главное – внезапность. Если боксер видит удар, каким бы он не был тяжелым, этот удар он выдержит. Не видит удара – упадет. Над этим и работаем – внезапностью удара.

– Во многих организациях вы занимаете высокие места. Есть ли приоритет?
– Нет. Как пойдет. Мне важны соперники. Интерес должен быть к ним, а не к промежуточному титулу.

БОКСЕРЫ ИЗБЕГАЮТ ВСТРЕЧИ СО МНОЙ 

– Осенью стартует суперсерия в первом тяжелом весе. В ней примут участие Александр Усик, Мурат Гассиев, Майрис Бриедис, Юниер Дортикос, Кшиштоф Влодарчик, Марко Хук, Дмитрий Кудряшов и Майк Перес. У вас была возможность принять участие в этой серии?
– Теоретически, да. Я еще жду, может получиться участвовать в качестве запасного. Набирают несколько человек. Я бы с удовольствием выступил. На турнир заявлены сильнейшие боксеры. Но в основу попасть не получилось. Не взяли.

– Кого считаете фаворитами?
– Усика, Дортикоса и Бриедиса.

– У вас были спарринги с Денисом Лебедевым и Майрисом Бриедисом. Насколько большие проблемы они могли бы доставить вам в ринге? Были ли спарринг-партнеры сильнее?
– Сильнее не было. Но в этих спаррингах чувствовал себя комфортно. Особенно с Денисом. Бриедис - сложнее. Он очень талантливый и одаренный. Ему не хватает техники. Но у него сильный удар. Он очень быстрый и подвижный для своих габаритов.

– Вначале года я написал заметку про бои, которые хотел бы увидеть в этом году. Среди прочего там был ваш бой с Лебедевым. Вы заинтересованы в этом поединке?
– Естественно. Для меня важно боксировать с лучшими, а Денис – один из лучших. Бой с ним очень мне очень интересен.

– Вызывали его на бой, когда спарринговали?
– Нет. Такие вещи лично не делаются. Это работа менеджеров и промоутеров.

– Ваш представитель Шамир Петросян предлагал Андрею Рябинскому провести бой между вами и Лебедевым или другим боксером из «Мира бокса»?
– Конечно. И неоднократно. Как я уже сказал большинство боксеров избегают встречи со мной.

– Григорий Дрозд, да и многие другие боксеры говорят, что не любят и не хотят драться с соотечественниками. Какова ваша позиция?
– Меня это не смущает. И мне не нравится такое отношение. Какая разница? Ты же боксер и спортсмен. Если в России сильнейшие боксеры собраны в моем весе, почему я с ними не должен встречаться? Я хочу доказать, что я лучший, поэтому буду встречаться в том числе и с соотечественниками.

– Денис проведет бой с Марком Флэнаганом. Интересен ли вам поединок? Что думаете о его сопернике?
– Я не видел ни одного боя Флэнаган. И эта встреча большого интереса у меня не вызывает.

– Рекорды пяти последних соперников Фланагана – 2-7, 31-15, 10-5, 0-0, 0-2. Зачем нашему боксеру такой проходной бой?
– На это и расчет. Все понимают, что Денис уже на сходе. Сейчас его команда усиленно держится за титул. Не знаю, какие планы будут после боя.