Мэнни Пакьяо, один из лучших боксеров современности, на днях намекнул, что был бы не против попробовать себя в ММА. Один небольшой намек вызвал достаточно бурную реакцию в мире ММА.Своими мыслями по этому поводу делится Джейк Россен:

Когда-то, в стародавние времена, чемпион мира в супертяжелом весе был в США второй по значимости публичной фигурой после президента. Кто или что заняло теперь место чемпиона, мне неведомо. Может, какой-нибудь питчер команды «Нью-Йорк Янкиз», может быть, квотербэк «Атланта Фалконс»… А где бокс? В старые дни настоящие чемпионы заставляли всех бояться. Не потому, что запугивали, а потому что они были мерзавцами, иногда настоящими ублюдками, то, что называется bad ass.

Таких практически не осталось. Кого сейчас боятся так, как боялись Сонни Листона? Это был ужас, смешанный с восхищением, а эффект, который произвела на людей его трагическая смерть, сопоставим с выстрелами в Далласе… Никто до сих пор не в состоянии объяснить, что произошло, только невнятный лепет про длинную руку мафии. А вот падение Тайсона было так же предсказуемо, но и так же поразительно, когда произошло, как «Уотергейт». Это были те, кого боялись, они же были сильнейшими раздражителями и катализаторами всех процессов, задействованных в формировании новых звезд. Может, потому никого и нет на подходе теперь – в отсутствии явной и выраженной угрозы.

Для Виталия Кличко воспоминания о школе связаны с переездами с места на место, ведь отец чемпиона мира по боксу Владимир Родионович - военный, по долгу службы он вместе с семьей немало колесил по миру. С восьмого по одиннадцатый класс Кличко-старший учился в киевской школе №69. Сюда его семья переехала из Чехословакии.

- Я не прогуливал школы. Я их менял, - рассказал Виталий. - Переводы отца означали не только новое место жительства, но и новую школу, новых друзей. Найти себя в этих обстоятельствах ребенку достаточно тяжело. Но эти испытания помогли мне находить общий язык со многими людьми.

Имя: Шармба Митчелл (Sharmba “Little Big Man” Mitchell)

Титулы: Чемпион WBA в первом полусреднем весе (1998-2001)

Дата рождения: 27.08.1970

Место рождения: г. Такома Парк (штат Мэриленд), США

Рост: 170 см Дистанция атаки: 183 см Стойка: Левша

Послужной список: 57 побед (30 нокаутов), 6 поражения

Шармба Дэвид Митчелл родился 27 августа 1970 года в небольшом американском городе Такома Парк (штат Мэриленд), в семье рабочего. В 1978 году отец привел его в спортивный зал, где Шармба начал заниматься боксом. Как вспоминал потом сам Митчелл, поначалу он просто хотел научиться драться, однако примерно через год увлекся и начал заниматься всерьез. Первый большой успех пришел к Шармбе в 1985 году, когда он выиграл боксерский турнир юношеских Олимпийских Игр. Он также восемь раз побеждал в региональных турнирах «Золотые перчатки» и закончил любительскую карьеру, проведя 160 боев и выиграв 153 из них.

В Донецке прошла пресс-конфеенция, посвящённая предстоящему 55-му юбилейному турниру по профессиональному боксу, проводимому компанией «UnionBoxingPromotion». Участие во встречи с журналистами приняли: президент «UnionBoxingPromotion» - Юрий Рубан (Украина), генеральный менеджер «UnionBoxingPromotion» - Дмитрий Елисеев (Украина), лучший тренер мира по профессиональному боксу – Фредди Роач (США), чемпион мира WBA– Вячеслав Сенченко (Украина), претендент на звание чемпиона мира WBA– Чарли Хосе Наварро (Венесуэла), менеджер претендента – Карлос Гонсалес (Венесуэла).

Александр Поветкин и Брюс Селдон встретились на ринге South Philly Arena 28 июля. Тедди Атлас, тренер Поветкина, сказал, что это была "приукрашенная спарринг-сессия", целью которой являлось - приблизить спарринг к условиям реального боя.

 Обернемся к фактам:

                   Приветствую Вас всех,уважаемые любители бокса!

        Сегодня речь пойдёт о боксёрах, несомненно великих, которые не смотря на свой возраст, форму, моральное состояние, выходят на ринг и продолжают сражаться, отдавая себя до последнего!
               Больно, больно мне видеть легенд бокс( Джонса, Холи, Барреру, Моралеса) в таком вот состоянии, положении, условиях)!!! На того же "Величайшего" Али (слёзы брызгнули из глаз, когда Он Олимпийский огонь зажигал!) при таком здоровье!!! Но это "жизнь" и она берет своё! Берёт своё безостановочно, постоянно, не останавливаясь! А в конце жизни она даёт, но даёт смерть!
              Да, сейчас Они не "те, что были"! И "теми" уже никогда не станут!!! Но Они с нами,они выходят на ринг и отдают "всего себя" любимому делу - боксу! Это те, благодаря которым, мы и знаем, что есть такой прекрасный вид спорта, который граничит с искусством, и всё это - БОКС!
           Сколько Они нам подарили моментов, вечеров незабываемых поединков, всю многогранность бокса: динамичность, ум, красоту, неуступсчивость, характер, волю, силу... Ну и что, что теперь от Них осталась лишь 3-4 часть от прежних!!! И мы негодумые, что Они вообще на ринг вышли:  "Зачем!?", "кому оно надо", "старики"... Но,поверьте, Они всё так же отдают всего себя бою, делают всё, что могут, всё, на что хватает сил, возможности!!! Всё, на что Они способны на данный момент!!! Может это и выглядит "не очень", но ведь это ОНИ!!! Это же те ребята, на которых мы смотрели с упоением, не отрывая глаз, с безумным биением сердца! Это всё еще ОНИ! Просто старше!
           Так давайте же, уважаемые любители спорта поддержим их!!! Несмотря ни на что!!! Ни на "незрелищность", ни на "тягомотину", "скуку" и т.д., и т.п.!!! Мы были с ними в минуты, часы, дни, месяца и годы их славы. Так неужели мы ИХ оставим, подведём, "сольём" сейчас, когда они уже "НЕ ТЕ", когда им нужна всяческая поддержка!!! Пусть ОНИ нас не видят, не слышат, не читают! Но поверьте, что ОНИ почувствуют поддержку сотни-двух человек!!! ВПЕРЁД ЛЕГЕНДЫ!!! "Не отступать и не здаваться"!!! МЫ всегда с ВАМИ!

***
Величие судьбой Вам прописано,
И кровью был путь окраплён!
О Вас уже столько написано,
 "Образ в граните"запечатлён!
                           ***
Но годы идут-не воротишь,
И силы в руках уж "не те"!
Но снова на ринг Ты захочешь,
К беснующейся толпе!
                           ***
Глотнуть это миг свободы,
Почувствовать адреналин!
И, прочь,все былые годы!
Долой серебро седин!!!
                           ***
Ведь в ринге пощады не знаешь!
Не знаешь,что значит страх!
Ты в ринге живёшь-умираешь,
"Иль со щитом,иль на щитах"!!!
                            ***
Вы нам когда-то показали,
Что значит сила слова-БОКС!
Что значит быть подобным стали,
Что значит аппер,хук и кросс!
                           ***
Вы были больше,чем спортсмены,
Намного больше,чем "боксёр".
Пусть неизбежны перемены!
Всегда мы ждём Вас "на ковёр"!
                          ***
Всегда мы будем рядом с Вами,
Где бы судьба нас не свела!
Несли Вы гордо "бокса знамя"!!!
По жизни,"слава" вас несла!
                          ***
И пусть не видим мы сражений,
И страсти бешанный накал!
Но скажешь,после пораженья:
"Я за победу всё отдал!!!"
                          ***
И мы Тебе всегда поверим!
И будем знать,что "отдал всё!"
Мы просто пыл свой поумерим,
И скажем:"Чемпоин,ещё!"
                           ***

P.S.
Мой стих-моя дань уваженья,
Всем,кто "от бокса" ветеран!
И не забыть мне их сражений!!!
Уверен!-Не забыть и Вам!!!

Известный аналитик бокса Грэм Хьюстон - о причинах отмены боя между Александром и Владимиром
19 июля должна была пройти первая пресс-конференция, посвященная поединку Кличко — Поветкин, но на нее явилась лишь команда украинского боксера. Ни сам Поветкин, ни его окружение пресс-конференцию не посетили.

Оказалось, что Александр, который проводил тренировочные сборы в Нью-Джерси (США), получил инфекционное заболевание носоглотки. Напомним, что в 2008 году, когда Поветкин был официальным претендентом на титул по версииш IBF, российский боксер получил загадочную травму ноги и тот бой также был отменен. Хотя накануне пресс-конференции Александр успел заявить, что братья Кличко — это прошлое супертяжелого веса и он победит их обоих.

Чемпион Европы 1973 года, финалист чемпионата Европы-75, финалист чемпионата СССР (1979), призер чемпионатов СССР (1974, 1975)  в весовой категории свыше 81 кг ВИКТОР УЛЬЯНИЧ – очередной герой нашей рубрики «Пьедестал», в которой мы рассказываем о тех, кто приносил славу отечественному боксу, начиная с 1952 года, когда наши боксеры дебютировали на международном ринге и заканчивая нынешними временами.


- Виктор Петрович, сейчас, огладываясь назад с высоты прожитых лет, укоряете себя в чем-то? Если бы была возможность вернуться назад, сделали бы что-то иначе?


- Возврата назад быть не может. Если и были какие-то ошибки, их уже не исправить. Может быть, какие-то чужие решения, отрицательно повлиявшие на мою боксерскую карьеру, не допустил бы, если б мог, а что касается своих поступков, все они были не с бухты-барахты, а согласовывались с личным тренером, непосредственными начальниками, близкими людьми. Так что самоедством сейчас заниматься не имеет смысла. И, тем более, о чем-то жалеть. Это сейчас спортсмены спрашивают: « А когда нам заплатят обещанные 100 тысяч за победу?» Я условно называю сумму. А нам эти 100 тысяч были не нужны. Не бессребрениками, конечно, были, но в мое время другие ценности превалировали. Счастье было просто ощущать себя нужным человеком. Часто вспоминаю, как однажды во время очередного тренировочного сбора в среднегорье, в Тырныаузе, нас, первых номеров сборной пригласили на  встречу с коллективом секретного предприятия, почтового ящика, как тогда называли. Какое-то конструкторское бюро. Встретили нас люди с иконостасами из орденов и медалей на груди, герои Социалистического Труда, лауреаты  Государственных, Ленинских и прочих премий. О таких говорят: «элита общества».  И вот они, заслуженные-перезаслуженные, пожимая нам руки, не скрывали своего искреннего восхищения. Их лица светились от счастья: « О, Лемешев!», «О, Савченко!»… Они наперебой вспоминали подробности наших боев, которые видели по телевизору (сами-то в силу своей секретности были невыездными), некоторые, те которые когда-то в юности занимались боксом, даже пытались имитировать какие-то наши фирменные приемы. Я смотрел на них и думал: « Господи! Это же люди-бриллианты страны, штучный товар, а они радуются, как дети, общаясь с нами!» Я эту встречу на всю жизнь запомнил. Такое не за какие деньги не купишь!  Горы после такого хочется свернуть, поскольку сам чувствуешь себя избранным, нужным кому-то!


- А где случилась ваша встреча с боксом?


- Сначала была легкая атлетика, которой я начал заниматься в 1964 году после того, как поступил в Ростовское речное училище. Выбор учебного заведения был не случаен: там  одевали, обували, да еще стипендию платили – 6 рублей в месяц. А что еще мне, 19-летнему пацану, выросшему в небогатой, мягко говоря, семье, было нужно? Пять лет там «протарабанил», и защищал честь училища на легкоатлетических соревнованиях – толкал ядро и метал диск. В Одессу даже как-то ездил на первенство страны среди средних специальных учебных заведений. Занял там первое место в толкании ядра и третье – в метании диска. Заслужил в этой связи персональную похвалу от начальника училища. В общем, все на легкоатлетическом поприще складывалось неплохо, но однажды абсолютно случайно попал на тренировку боксеров и все в моей жизни перевернулось. Просто пришел повидаться с товарищами, занимавшимися боксом, а тренер, хитрюга (видимо,  сразу разглядел во мне задатки боксера), сделал вид, что уже не первый раз видит меня в зале: «Что стоишь? – говорит – Иди, переодевайся, а то на построение опоздаешь!». Я опешил: попытался  объяснить ему, что вовсе не на тренировку пришел, и вообще у меня нет ни формы, ни кедов. Но это его не остановило: « Запасные трусы твоего размера найдем, – перебил он, - а в ринге босиком будешь». Так я и вышел первый раз в своей жизни на ринг – в одних трусах. Потом к стенке в буквальном смысле меня поставили – удар отрабатывать, не задирая локтя. Все руки себе стер до кровяных волдырей…


- И что, желание продолжить занятия после этого не пропало?


- Наоборот. Бокс в моих глазах сразу взял верх над легкой атлетикой. Окончательно и бесповоротно. Что там? Толкнешь ядро и идешь за ним, чтобы снова толкнуть и опять пойти. Тоже самое с диском. Монотонно и скучно. А тут обмануть соперника можно: «финтанул» – ударил и снова какой-то вариант ищешь. В ринге можно целый спектакль поставить, тем более что у меня хорошие учителя были – мой личный тренер Ефим Александрович Школьников (тот самый, который благословил меня на занятия боксом) и старший тренер Северокавказского военного округа, призер Олимпийских игр 1956 года  Анатолий Николаевич Лагетко.


- Значит, боксерская наука легко давалась?


- Не могу однозначно сказать, что легко, но дело пошло. Первой покоренной вершиной стало юношеское первенство Ростовской области. За ним, в 1967 году было первенство Вооруженных Сил в Волгограде, где я первый раз столкнулся с несправедливостью в спорте. По действующим тогда в юношеском боксе правилам, нельзя было нокаутировать соперников или обыгрывать их с явным преимуществом (судьи в ринге обязаны были этого не допускать), иначе победа считалась не разыгранной. Таким образом, вроде бы заботились о здоровье начинающих боксеров. Я не то, чтобы не знал об этом, но в азарте борьбы как-то утратил контроль над собой. Да и как можно было сдержать себя – не добить соперника, который уже «поплыл»? Какой тяжеловес, да и не только тяжеловес, упустит такую возможность?..
В общем, боксировал я в финале с бойцом из Ленинграда, белобрысым таким, как сейчас помню, и явно, это было видно, не новичком в боксе. Сопротивлялся он достойно, но в одной из атак я сумел хорошо приложиться к его голове, и он оказался на полу. Встал на уже ватных ногах. Судья, замешкавшись, снова дал команду «бокс», ну я этого парня и добил. Бой остановили, а через несколько минут объявили, что победа осталась не разыгранной и обоим участникам присуждено второе место…
Это был шок для меня, тем более что накануне Лагетко сказал мне по секрету, что для победителя приготовлен набор серебряных чайных ложек. Очень хороший приз по тем временам. Я уже его почти своим считал, а тут такой облом. Пролетел мимо этих ложек, несмотря на то, что оказался намного сильнее соперника. Обида была – словами не передать, но что было делать? Потом это правило отменили, но я успел от него пострадать…


- Вы упомянули фамилию опекавшего вас Лагетко, старшего тренера по боксу Северокавказского военного округа. Как вы стали армейцем?


- С подачи тогдашнего главного тренера Вооруженных Сил Виктора Григорьевича Степанова, который после моей победы на первенстве Ростовской области поставил меня на ставку и прикомандировал к СКА-15.           


- И судя по тому, как развивалась ваша дальнейшая боксерская карьера, не ошибся?


- В 1969 году я выиграл в Риге молодежное первенство СССР, после чего главный тренер национальной сборной Виктор Иванович Огуренков подтянул меня во взрослую команду. Тогда  лидерами в категории свыше 81 кг были Александр Изосимов, Александр Васюшкин, Ионас Чепулис, Вадим Емельянов… Последнего, бронзового призера, кстати, Олимпийских игр в Токио, я  к тому моменту уже обыгрывал на чемпионате Вооруженных Сил…
Но вскоре и тут случилась очередная обида. В том же 69-ом мы готовились в Сухуми к первым в истории бокса товарищеским матчам со сборной США и Канады. По окончанию сбора был назван состав нашей команды, который потом был объявлен по телевизору и опубликован в газетах. В категории свыше 81 кг значилась фамилия «Ульянич», что, естественно, вызывало у меня бурю положительных эмоций: радость била через край! Вместе с остальными отобранными боксерами прилетел в Москву на экипировку. Помню эти синие шерстяные костюмы с нашитыми на груди белыми буквами «СССР». Получить такой костюм, символизирующий причастность к касте избранных, было огромной честью…        
И вот, когда я практически его уже получил, подходит ко мне Огуренков и говорит: «Виктор, ты не летишь…». На меня, как ушат холодной воды вылили: «Почему?». Тогда Виктор Иванович какие-то слова для ответа нашел, но потом выяснилось, что в ситуацию вмешался член Политбюро, первый секретарь Московского горкома партии Виктор Гришин, которому не понравилось, что составе команды, отбывающей в США на столь важное спортивное событие, нет не одного москвича. В общем, вместо меня за океан полетел Васюшкин, а я, не трудно представить, в каком состоянии, вернулся  домой, в Ростов-на-Дону.


- Васюшкин, кстати, как отбоксировал в Америке?


- Первый бой проиграл, второй, прошедший в Канаде, выиграл.


- А у вас после такого психологического удара не появилась мысль: все бросить к чертовой матери?


- Напротив, случившееся обозлило меня, придало сил: я понял, что надо быть на голову выше конкурентов, чтобы мысли о том, что меня можно безболезненно убрать из команды, никому даже в голову не приходило…


- А перебраться в Москву не хотели, как многие это сделали, а еще больше – стремились? Была у вас тогда такая возможность?


-  Вскоре появилась. В 1971 году накануне  Спартакиады народов СССР ситуация сложилась так, что Москве некого было выставлять в тяжелом весе и председатель Спорткомитета Москвы Владимир Ковалев вместе со своим заместителем Константином Черновым решили предложить это место мне. Я уперся. На меня начали давить, подключили даже председателя Спорткомитета Министерства обороны СССР  контр-адмирала Николая Шашкова. Он даже вызывал меня к себе в кабинет, тем не менее, в Москву я тогда так и не переехал…


- Какие же доводы вы адмиралу предъявили?


- Я ему сказал: «Николай Александрович, в Москве генерал-майоры в метро с авоськами ездят, а у нас в Ростове просто майоры на черных «Волгах» разъезжают.  Для меня под Ростовом двери в каждом колхозе открыты: приехал, там тебе, пожалуйста, и картошка, и помидоры, и баклажаны, и арбузы, и дыни, и виноград…Чего душе угодно и все отборное, прямо с дерева или грядки… А в Москве, что?


- Прямо так и сказали?


- Именно так. А как еще объяснить?


- Вы тогда уже при офицерском звании были?


- Нет, только год прошел, как я речное училище окончил


- А как у вас в Ростове дело с жильем обстояло?


- Мне в 70 году  после победы на чемпионате Вооруженных Сил выделили однокомнатную квартиру – 24 квадратных метра, с телефоном, которая вполне меня устраивала.


- Один жили?


- В 22 года еще рано семьей обзаводиться. Становление мужчины начинается в 25 лет. Это мне всегда говорил мой тренер, ссылаясь в том числе и на профессиональные знания своей супруги, медика по образованию. А мой дедушка в этой связи вообще пример… с собакой приводил. Вязку породистого пса, говорил он, надо  делать только при достижении им определенного возраста. Если позволить ему  это раньше, то у него потом уши, условно выражаясь, не будут стоять, лапы искривятся, хвост свернется, и прочие другие дефекты могут появиться. Породистым вроде бы останется, но по сути пустым, не настоящим. Поэтому и парень должен сначала достигнуть определенного порога в возрасте, окрепнуть морально и физически, получить образование, а уж потом серьезно заниматься поиском своей второй половины, создавать семью и обзаводиться детьми.


- Финальный боксерский турнир пятой Спартакиады народов СССР, прошедший в июле 1971 года в Москве, впервые не был совмещен с чемпионатом страны. Связано это было с тем, что в тот год чемпионат Европы проходил в июне и для того, чтобы отобрать команду для участия в нем, чемпионат СССР провели в марте в Казани. Вы на Спартакиаде за Россию (или, как тогда называли, РСФСР) выступали?


- Я вообще там не выступал, хотя хотел боксировать за российскую команду, и мне это было обещано тогдашним старшим тренером сборной РСФСР Леонидом Соколовым. Не просто обещано, а практически гарантировано. «Я клянусь своим партийным билетом, что на Спартакиаде будешь боксировать ты!», - сказал мне Леонид Федорович. А тогда это было святое, такими вещами члены КПСС не шутили. А тут еще первый номер России (да и СССР) в тяжелом весе Владимир Чернышов невольно подтвердил заверения Соколова. В июне он в составе сборной выиграл золотую медаль на чемпионате Европы, который проходил в Мадриде. На сборах команды РСФСР, куда его все-таки вызвали, сидим мы с ним в бане, и Володя мне говорит: « Ни на какой Спартакиаде выступать не хочу: устал – надо отдохнуть!». После этого я еще больше укрепился в мысли, что спартакиадные соревнования от меня никуда не денутся…
Но дальше случилось то, что я уже проходил, готовясь к матчам со сборной США. В последний момент меня «отцепили» от Спартакиады, заявив на турнир на призы Спорткомитета СССР, который проводился в те же сроки. Я когда узнал об этом, пошел в гостиничный номер Соколова и говорю ему: « Леонид Федорович, дайте, пожалуйста, мне ваш партбилет – запишу его номер, а то я не запомнил…И  вообще, забудьте теперь о том, что в России есть боксер-тяжеловес Виктор Ульянич…». Вышел и закрыл, образно говоря, за собой дверь в сборную РСФСР. На Спартакиаде народов СССР 1975 году боксировал за команду Грузии (служил тогда командиром взвода в Цхинвале), а на Спартакиаде 1979 года выступал за Белоруссию. В то время проходил уже службу в группе советских войск в Германии (ГСВГ), в ГДР, а по территориальному признаку боксеры  ГСВГ на Спартакиаде народов СССР были прикомандированы к белорусской сборной.


- А чем же все-таки Соколов аргументировал свое решение заменить вас в последний момент на Чернышова?


- «Понимаешь, Витя, - сказал он мне, - Чернышову только за одно звание чемпиона Европы будут победы давать…». И, знаете, едва ни угадал. В первом же бою Чернышов боксировал с Валерием Иняткиным из Одессы, проиграл, что называется, в одну калитку, в первом раунде даже побывал в нокдауне, но все равно победу присудили ему со счетом 3:2. Но, украинцы, не согласившись с этим решением, подняли хай, кто-то их поддержал, и итог боя изменили: победителем объявили Иняткина. Более того, одного из боковых судей, обслуживающих этот поединок, отстранили от соревнований и лишили всесоюзной категории. Дело в том, что, когда проверили записки, выяснилось, что этот судья из Грузии  в первом раунде дал ничью, во втором – определил победителем  Чернышова, в третьем – отдал предпочтение Иняткину. В таких случаях, согласно правилам, общую победу он тоже должен был присудить Иняткину (поскольку Валерий оказался лучшим в последней трехминутке), а он назвал другую фамилию, за что и справедливо пострадал.  

- А за Москву кто в этом весе на Спартакиаде боксировал?


- Валентин Нестеренко, который, кстати, занял второе место. Проиграл в финале чемпиону страны армянину Камо Сарояну.


- Не пожалели после этого, что не приняли приглашение из Москвы?


- Нисколько


-Как закончился для вас 1971 год?


- В сентябре участвовал в чемпионате дружественных армий, который состоялся в Венгрии. Там в финале проиграл по очкам Васюшкину. А в декабре боксировал на международном турнире в Ленинграде, где остановился на подступах к финалу в бою против Владимира Макухи. В общем, сезон получился не самым радостным.   

                     
- А вот 1973 год  стал самым успешным в вашей боксерской карьере, вершиной которой явилась победа на чемпионате  Европы, состоявшемся в Белграде. Расскажите, как вы добирались до этого пьедестала, как оказались в команде, которая представляла на этом чемпионате Советский Союз?


- Ну, во-первых, в марте в Львове прошел очень представительный всесоюзный отборочный турнир, в котором я после двух побед над Юрием Нестеровым и Игорем Высоцким (за явным преимуществом в третьем раунде) проиграл в полуфинале Геннадию Кокурину. Но на сборах, проведенных последовательно в Цахкадзоре, Кисловодске и Москве, доказал в многочисленных спаррингах (в том числе и с победителем турнира Тажудином Гаджиевым) свое право на поездку в Белград.
В то время главным тренером сборной был Юрий Михайлович Радоняк, которому помогал Владимир Александрович Лавров. Мой личный тренер Школьников не смог поехать на чемпионат, но по его просьбе меня опекал там Лавров, у которого с Ефимом Александровичем было много общего в стиле и методах работы.  Так что отсутствие постоянного тренера практически никак не сказалось на моей подготовке к боям.
Чем запомнился этот чемпионат? Прежде всего, прекрасной атмосферой в команде. До сих пор перед глазами наши утренние разминки, сдобренные искрометными шутками, веселым смехом. С чувством юмора у каждого было все в порядке, да Юрию Михайловичу в этом смысле палец, как говорится, в рот не клади – мог любую шутку очень остроумно поддержать, наполнить команду хорошей энергетикой…
Команда была, как единый кулак – Олег Коротаев, Слава Лемешев, Вася Соломин, Толя Камнев, Толя Климанов, Борис Кузнецов, Владик Засыпко, Михаил Бычков, Анатолий Левищев, Коля Лодин, прекрасный художник-портретист, с которым я жил в одном номере. Очень многих, к сожалению, уже нет в живых…
Мы выиграли четыре золота, одно серебро и две бронзы, завоевав, естественно, первое командное место. Лемешев в первом же бою руку разбил, потом боксировал с переломом на уколах, но все-таки в финале против финалиста чемпионата Европы-71, будущего призера Олимпийских игр в Монреале румына  Алекса Нэстака сумел в третьем раунде одним ударом решить исход боя в свою пользу…
Коротаев и Камнев, к сожалению, проиграли, хозяевам соревнований: Олег в полуфинале – Мате Парлову, Толя в финале – Марьяну Бенешу. Оба победителя потом, кстати, не пришли на банкет, и у нас возникло подозрение (которое лично у меня сохраняется до сих пор), что они, пользуясь привилегированном положением  хозяев, что-то кушали запрещенное в ходе соревнований…


- А как для вас они сложились? Какой бой  оказался самым трудным?


- Честно говоря, даже не могу сказать, поскольку никаких серьезных проблем на этом чемпионате у меня не было. Три боя там провел: первый выиграл досрочно, потом, полуфинальный против чемпиона Европы-69 и финалиста Олипиады-72 румына Иона Алексе, - со счетом 4:1, а в финале единогласным решением судей победил Петера Хуссинга из ФРГ. Помню, что весь зал очень активно болел за меня, потому что все вокруг…считали меня своим. Ульянич, говорили, это югославская фамилия, как Митич или Йованович. Я не спорил. Когда выходил из гостиницы на остановку специального автобуса, чтобы доехать до стадиона, все дежурившие вокруг таксисты-частники бросались ко мне с криками: «Виктор, Виктор!...», приглашая в свою машину. Без оплаты, естественно. Отбивался, как мог, но после финального боя, они толпой все-таки затолкали меня в одну из машин – довезли до гостиницы с комфортом. Заодно я приятное водителю сделал (он всю дорогу  об этом говорил), как-никак я, «югослав», обыграл  в финале не кого-нибудь, а западного немца. Тогда ведь совсем другая политическая обстановка в Европе была: Югославия была социалистической страной, воевавшей во время второй Мировой войны против Германии…


- В Ростове тоже, небось, как героя встретили?


- Встретили, конечно, хорошо, но никаких особых материальных благ мне эта победа не принесла. В Ростове помогли приобрести (за свой счет, естественно) автомобиль «Жигули» без очереди (тогда это считалось большим поощрением), а в Москве  Спорткомитет выдал премию в размере 500 рублей, которая после вычета подоходных налогов, оказалась уже не такой круглой    


- Мы в разговоре немножко опередили события, перескочив из 1971-го года в 73-ий. А ведь между ними был олимпийский 72-ой. У вас был шанс поехать на Игры в Мюнхен?


- После того, как на чемпионате СССР в первом же бою против вчерашнего полутяжа Юрия Нестерова судьи осознанно отняли у меня заслуженную победу, эти шансы свелись к нулю. И хотя потом меня пытались вытащить в Петрозаводск, на первый после чемпионата тренировочный сбор национальной команды (бомбили телеграммами, звонками, в том числе от председателя Спорткомитета Министерства обороны), я наотрез отказался туда ехать. На все эти звонки у меня был один ответ: «Вы отобрали достойного, вот и везите его на Олимпиаду!  А для меня ситуация, когда меня сначала обкрадывают, а потом пытаются розочки дарить, не приемлема!»     


- Кстати, а почему на Олимпийские игры в Мюнхен поехал Нестеров, ведь на упомянутом  чемпионате страны он даже не добрался до пьедестала почета?


- Руководство сборной посчитало его самым перспективным на тот момент тяжеловесом страны. В газете «Советский спорт» авторитетный судья АИБА Борис Щербаков заявил, что, на его взгляд, Нестеров не проиграл четвертьфинальный поединок Владимиру Чернышову, хотя победу отдали последнему. Пробившийся потом в финал Чернышов в свою очередь, на бой из-за травмы не вышел, и чемпионом без боя стал Витаутас Бингялис из Литвы. В общем, ситуация в тяжелом весе сложилась тогда, по мнению, руководства советского бокса, в пользу Нестерова…
Но в Мюнхене Юрий в первом же бою уступил единогласным решением судей американцу Дуану Бобику. Напихали они в том поединке друг другу здорово, но в любом случае, в дальнейшем ни Нестерову, ни Бобику нечего было, на мой взгляд, ловить, поскольку в следующем бою победителя ждал кубинец Теофило Стивенсон…
Так, собственно, и случилось: в четвертьфинальном поединке будущий трехкратный олимпийский чемпион досрочно обыграл Бобика (он там, кстати, все бои закончил раньше времени, а секундировал его в них наш советский тренер Андрей Червоненко).


- Вам с Бобиком встречаться не приходилось?


- Не довелось: он после мюнхенской Олимпиады перешел в профессионалы. Зимой 1972 года приезжал в составе команды США в Советский Союз на матчевые встречи со сборной СССР. Провел три боя в Москве, Жданове (сейчас Мариуполе) и Ереване против соответственно Владимира Чернышова, Валерия Иняткина и Камо Сарояна. И все три выиграл: первую и третью – досрочно.


- А свою первую встречу с американским боксером помните?


- Если не ошибаюсь, это было в мае 1974 года на матчевой встрече, прошедшей на открытом стадионе в Кисловодске. Моим соперником был победитель популярного тогда в США  турнира «Золотые перчатки» Эмори Чапмен, который в предыдущем матче СССР-США, состоявшемся двумя днями раньше в Москве, выиграл у Петра Заева.  Кисловодский матч прошел в шести весовых категориях и закончился со счетом 4:2 в нашу пользу. Выиграли Ашот Аветисян, Владимир Юдин, Игорь Высоцкий (нокаутом) и я. Проиграли Василий Соломин и Геннадий Толмачев.
Этот матч запомнился также внутрикомандным скандалом, который спровоцировал своим заявлением тогдашний начальник отдела бокса Спорткомитета СССР покойный ныне Александр Капусткин. После боев он собрал команду и объявил, что на банкет пойдут только те, кто одержал победу, остальные останутся в гостинице. Меня, как капитана команды (на тот момент я имел и воинское звание капитан), такой подход, естественно, не устроил. Не так был  воспитан. «Александр Иванович, - говорю, - вы считаете, что герои это только те, кто выиграл, а я считаю, что у нас команда, единый коллектив и оттого, что кому не повезло, делить его не надо! Наверное, вам мест в ресторане не хватает для американских гостей, поэтому мы и эти четыре места, которые предназначены для победителей, освобождаем. Не к чему шестерить перед американцами…».  С этими словами повернулся и ушел, несмотря на отчаянные призывы Капусткина  вернуться.      
В гостинице взял сумку и отправился в ресторан, где готовились к банкету. Прошел на кухню, открыл сумку и говорю официантам: «Кладите сюда шесть порций салата, шесть холодных закусок, шесть вторых блюд, три бутылки шампанского…Не волнуйтесь, тарелки и приборы  лично принесу обратно…»
Возвратился в гостиницу, объяснил ситуацию администратору, попросив предоставить нам конференц-зал за умеренную плату. Нашел, надо сказать, у персонала полное понимание, этот поступок в гостинице поддержали все, тем более в свете нашей командной победы над американцами. Денег за аренду с нас, естественно, не взяли, даже слышать о них не хотели, более того, привезли нам в подарок пару ящиков местной минералки. Мы еще прикупили кое-что в гостиничном буфете и душевно отпраздновали свою победу…
А на следующий день я уехал в Ростов.


-Санкций от руководства за такое самовольство не последовало?


- А за что?


- 1974-ый год занимает особое место в истории любительского бокса. Семнадцатого августа 74-го в Гаване стартовал первый чемпионат мира по боксу. Наверняка, чемпион Европы-73 Виктор Ульянич был одним из главных претендентов на участие в нем в тяжелом весе. В Гаване, тем не менее, Советский Союз в этой весовой категории представлял Евгений Горстков. Почему Юрий Радоняк сделал выбор не в вашу пользу?


- Однозначно на этот вопрос ответить сложно. Конечно, чтобы почти гарантировать себе билет на первый чемпионат мира, нужно было выигрывать чемпионат СССР, который в том году проходил в марте в Ижевске. Но мне, к сожалению, это не удалось: в полуфинале проиграл Горсткову.  Эту неудачу, по сути, предопределил самый первый бой, в котором мой молодой соперник по фамилии Марченко сломал мне нос. Бой я без вопросов выиграл, но только такой ценой…
Пришел в гостиницу, засунул в каждую ноздрю по мизинцу и, превозмогая боль, начал, как мог, выравнивать перегородку. Сначала прикладывал искусственный лед, потом  - лед из холодильника…Кровь шла ручьем, но не обращал на это внимание…В общем, городил-городил и выровнял, как показалось, более-менее…


- А что, врачей рядом не было?


- Наивный вопрос! Какой боксер в такой ситуации к врачам обращается? Если бы я это сделал, через час о моей травме узнали бы все, в том числе и будущий соперник. Да, собственно, до следующего соперника дело бы и не дошло: если тебя запросто убирают, даже когда ты вчистую выигрываешь бой, то убрать конкурента с переломанным носом – сам Бог велел! Причем, на законных основаниях. Кому нужен такой соперник, как я, когда, на кону такая ставка, как поездка на чемпионат мира?      
В общем,  травму я от всех скрыл, второй поединок тоже выиграл, а вот в полуфинале, как уже сказал, уступил Горсткову. Травмированный нос, конечно, сыграл в этом не последнюю роль…
Тем не менее, шансы поехать на чемпионат мира тогда еще не потерял. Более того, на заключительном сборе в Сухуми выяснилось, что Горстков, хоть и выиграл золото в Ижевске, но лучшую свою форму проскочил и за полмесяца до начала чемпионата мира «варился в собственном соку». Об этом говорили практически все тренеры сборной, это, основываясь на результатах проведенных тестов, подтверждала и работающая с командой научная бригада. Я сам не раз от них слышал, что «Женька не тянет…»


- Год назад, рассказывая в интервью нашему сайту о подготовке к гаванскому чемпионату мира, Горстков не скрывал, что « с одной стороны, был первым номером сборной, а, с другой, постоянно ощущал какое-то недоверие к себе, в том числе главного тренера Юрия Михайловича Радоняка…»


-Эти сомнения, думаю, у Радоняка еще более усилились, когда Женька проиграл мне спарринг. Я был тогда, что называется, в тонусе, надо было еще недельку, чтобы отшлифовать наработанное и готовность была бы почти стопроцентной…    
В тот момент на базу из Москвы подъехал заместитель начальника Управления прикладных видов спорта Спорткомитета СССР Ильдар Калимулин, и личный тренер Горсткова Юрий Михайлович Бражников, осознавая всю зыбкость ситуации, сразу к нему «прилип», убеждая и настаивая на том, что на чемпионат мира должен ехать чемпион страны. Зачем, мол, тогда чемпионаты СССР вообще проводить, если потом спортивный принцип отбора нарушать? Вопрос о том, что перед главным стартом сезона чемпион страны проскочил пик своей формы, Юрий Михайлович как-то опускал…
Я уверен, если бы тогда другой Юрий Михайлович – Радоняк сумел мысленно абстрагироваться на несколько минут от того, что он главный тренер сборной и просто, как полковник, замолвить за меня, тоже армейца, слово, сломать, образно говоря, на мне Калимулина, то на чемпионат мира поехал бы также и его ученик Вячеслав Лемешев, ставший в тот год чемпионом страны в весе 81 кг. Но Юрий Михайлович сдрейфил и промолчал…   
В Гавану полетел Горстков, где в первом же бою проиграл досрочно середняку Райко Миличу из Югославии. Через два месяца я встретился с этим Миличем в полуфинале международного турнира в Измире (Андрей Кондратьевич Червоненко, помнится, ездил туда главой нашей делегации). Так он там против меня и одного раунда не продержался: в первом же сел на «пятую точку» …   


- В упомянутом уже интервью Горсткова нашему сайту Евгений Николаевич так описал свое состояние в том бою: «…чувствую, что не могу оторвать ноги от настила. Вообще их не ощущаю, как будто отрубили. К горлу подступила тошнота… Не то что боксировать, руки поднять не могу.  Дальше, как в тумане. До середины второго раунда кое-как потолкался, а после боя, не раздеваясь, не снимая перчаток: сил на это не было, встал под холодный душ… Меня начало жутко выворачивать, желудок чуть не выскочил. Наверное, полчаса, согнувшись крючком, приходил в себя…


- Очевидно, что во время непосредственной подготовки к чемпионату Женя перебрал с нагрузками. Знаете, иногда при оптимальных 10 раундах на тренировке некоторые молотят 15. Пять раундов перебора, потом  еще пять, еще…Трехдневку на переборе засадят – понедельник, вторник, среда. В четверг одной баней не восстановишься, поэтому в пятницу уже встаешь, как на эшафот… Все, можно сливать воду… С Женей тогда что-то в этом роде произошло. Переел!  


- Начало 1975 года вы встретили за океаном, куда в январе в составе сборной вылетели на традиционные товарищеские матчи с командой США. Что вспоминается об этой поездке?


- По просьбе американцев Радоняк включил в состав двух тяжеловесов. Он выбрал меня и Игоря Высоцкого.Из четырех матчей, проведенных там в разных городах, я дрался в трех: дважды победил по очкам финалиста чемпионата мира Мартина Стинсона и нокаутировал в первом раунде Хилтона Уиллиса. К слову, в первой встрече, которая прошла в Лас-Вегасе, моя победа над Стинсоном оказалась решающей: счет перед этим боем был ничейным – 5:5.
Эти матчи в США, надо сказать, оказались не последними в том году. В ноябре были организованы еще три встречи в Нью-Йорке, Цинциннати и Лас-Вегасе, так называемые матчи тяжеловесов. Там опять дважды боксировал со Стинсоном, которого потом признали лучшим в составе американцев. На этот раз разошлись миром: первый бой выиграл я, во втором победу отдали ему. Третий свой бой – с Уайном Хэммондом – снова закончил досрочно в первом раунде.
Вспоминается также, что в Цинциннати против Михаила Субботина вышел боксер, который в тот момент был осужденным за убийство и которого специально привезли на этот бой под охраной. Говорили, что боксировать он научился в тюрьме. Правда это или нет, но он одержал досрочную победу во втором раунде, хотя  матч в целом мы выиграли со счетом 7:2.


- Да, есть такой факт в истории наших встреч с американцами. Фамилия этого боксера Флойд Каммингс по прозвищу Джамбо. После освобождения из тюрьмы он начал профессиональную боксерскую карьеру, вершиной которой стала ничья в 10-раундовым поединке с самим Джо Фрэзером. Последнему, правда, к тому моменту было уже 37 лет, и этот бой стал для него последним в карьере.
Но хватит об этом, тем более что в 2002 году Джамбо получил еще один срок, теперь уже пожизненный. Между январскими и ноябрьскими матчами в США в вашей боксерской биографии случилось еще одно значимое событие – чемпионат Европы в польском городе Катовице. Скажите, как вы туда попали, если учесть, что на чемпионате страны-75, прошедшем в марте Ташкенте в рамках Спартакиады народов СССР, снова не удалось победить?


- Действительно, я снова был третьим, проиграв в полуфинале Петру Заеву. Но мнение судей, как мы уже выяснили, не всегда совпадают с мнением тренеров сборной. Когда решался вопрос, кому ехать в Катовице, они сделали выбор в мою пользу, тем более что Горстков, ставший третий раз подряд чемпионом, серьезно травмировал руку…
В Катовице, где, волею жеребьевки, первого боя с левшой Юргеном Фангханелем из ГДР, пришлось ждать пять дней, руку травмировал и я. Целил в шею, но соперник чуть присел и я попал точно в лоб. При этом весь удар пришелся на мизинец, который в память о той атаке горбом у меня до сих пор…
Немец лежит, судья в ринге отсчитывает ему нокдаун, а я молю Бога, чтобы не встал, потому что чувствую, что рука онемела. По вискам стучит: «Встанет-не встанет? Встанет – не встанет?..». Не встал, слава Богу…  
После этого врач нашей команды профессор Вячеслав Францев начал делать мне обезболивающие уколы. На следующий бой с англичанином Гарфильдом  МакЭванен я уже выходил с новокаиновой блокадой.  Конечно, она помогала, приглушала боль, но была и обратная сторона медали. После таких уколов я в первых двух раундах абсолютно «не слышал» руку, не чувствовал, например, сжат ли у меня кулак или нет? А как в таком состоянии сильно ударить? Только к третьему раунду начинал ее ощущать…А англичанин – здоровый детина! Ростом чуть ниже меня, но гора мышц. Первый свой бой в виду отказа секундантов выиграл, второй – нокаутом. В крестовинку полоскал со средней и ближней дистанций, по пять-шесть ударов, заканчивая то левой, то правой рукой. Красавец, в общем. Но я чувствовал, что он побивается моей правой: помнил, конечно, удар, который посадил  немца на пол в первом бою, но не знал, что это уже далеко не та правая…
Я его пас до третьего раунда, пока руку ни начал чувствовать, а потом правой сымитировал удар и тут же левой сбоку в голову посадил и его. Он, правда, встал, но уже с другими мыслями…           
В финале соперником был поляк Анджей Бегальский, которого я уже ронял в 1974 году в финале уже упомянутого мною международного турнира в Измире. Но тут совсем другая ситуация – мне пришлось боксировать фактически одной рукой. Кроме того, надо еще учитывать и тот факт, что он выступал у себя дома и в финале был единственным польским боксером…То есть, в равном бою шансов на победу у меня не было…
Помню, как был озабочен тем, чтобы скрыть от соперника свою травму. Но как тут скроешь, если взвешивание проходило не хаотично, кто, когда пришел, а строго по весовым категориям? Вызывали, например, двух финалистов в 48 кг, они приветствовали друг друга, становились на весы и уходили. Потом ту же процедуру проделывали финалисты в наилегчайшем весе и так далее. Когда очередь дошла до нас, и Бегальский протянул мне руку, чтобы поздороваться, что мне оставалось? Одернуть свою? Никто бы этого не понял. В общем, он увидел…Повернул мою ладонь и сделал круглые глаза: «О-о-о!» До сих пор помню этот его, то ли сочувствующий, то ли радостный  возглас…    
Так что, он выходил на ринг, зная о моей серьезной травме, а это уже, считай, огромное преимущество. Я хоть и не врач, но мне бы тогда, дураку, догадаться и отказаться перед боем от уколов: может быть, тогда рука самопроизвольно бы прогнулась и я бы смог его хотя бы раз хорошо  гвоздануть. Но мне снова сделали блокаду и я на два раунда, как уже сказал, правую руку «потерял». В третьем начал что-то делать, бить по корпусу, но судей это не убедило. Сразу после гонга посмотрел на сидящего рядом с рингом нашего президента АИБА Николая Александровича Никифорова-Денисова и по выражению его лица понял, что проиграл.    
Пр

 Обозреватель "СЭ" размышляет о перспективах российского профессионального бокса, в котором завоеванием Дмитрием Пирогом титула WBO в категории до 72,6 кг завершился постсоветский период и "окончательно начался" чисто российский, имеющий весьма отдаленное отношение к серпу, молоту и достижениям, с их помощью обретенным.

Чемпион мира 1989 года в весовой категории 75 кг, финалист чемпионата мира-1991 (81 кг), призер чемпионата Европы-1989 (75 кг), победитель Игр Доброй воли-1990 (81 кг), лучший боксер мира 1989 года АНДРЕЙ КУРНЯВКА – очередной герой нашей рубрики «Пьедестал», в которой мы рассказываем о тех, кто приносил славу отечественному боксу, начиная с 1952 года, когда советские боксеры дебютировали на международном ринге и заканчивая нынешними временами.

В детстве над кроватью будущего двукратного олимпийского чемпиона Алексея Тищенко долгое время висели красные боксерские перчатки знаменитой фирмы «Тop Ten», с которыми однажды 10-летний Леша и пришел в боксерский зал.
Эти перчатки появились в доме Тищенко в 1989 году после чемпионата мира в Москве, где в качестве болельщика побывал отец Алексея Виктор Тищенко. Каждый бой с участием наших ребят он помнит до сих пор. Особенно понравился Андрей Курнявка, ставший чемпионом в весовой категории 75 кг и признанный лучшим боксером чемпионата.

Болельщики бокса до сих пор находятся в неведении, кого же выберет в соперники чемпион мира по версии WBA  Дэвид Хэй. Итак, что мы имеем на сегодняшний день?

Неоднократные вызовы со стороны Кличко были проигнорированы. Лишь несколько дней назад некогда неумолкавший Дэвид позволил себе отозваться в критическом тоне в отношении братьев. Но основной вопрос, а именно, будет ли бой с кем-нибудь из братьев, остался открытым.

Далее, реванш с Николаем Валуевым. Тут у сторон, похоже, полное взаимопонимание. Ни тот ни другой к такому поединку не стремятся. Дэвиду это не надо, так как можно и проиграть, и тогда прощай мечты об абсолютном чемпионстве, а Николай тоже не хочет, по его словам, заниматься легкой атлетикой, догоняя весь бой, теперь уже чемпиона. Но все-таки, на мой взгляд, основная причина нежелания этого поединка - это желание поединка с Кличко.

Один из лучших боксеров-тяжеловесов в истории Эвандер Холифилд вновь выйдет на ринг. В ночь на пятницу было официально объявлено, что 5 ноября Холифилд проведет бой с багамцем Шерманом Уильямсом по прозвищу Танк. Этого поединка Эвандеру мало: в начале следующего года он рассчитывает встретиться на ринге с украинцем Виталием Кличко. 

Принципиально вопрос о бое Холифилд - Уильямс был решен в начале недели. Окончательно стороны обо всем договорились 12 августа, когда американец дал пресс-конференцию на легендарном стадионе «Джо Луис Арена» в Детройте, где он и встретится с Уильямсом. Страшно подумать, но за полмесяца до этого боя Холифилду исполнится 48 лет.

Эвандер уже давно стал живой легендой бокса, давно доказал всем, что он - не только великий чемпион, но и бесстрашный человек, готовый драться с самыми сильными соперниками в любое время и в любом месте. Холифилду давно было пора уйти на покой и наслаждаться жизнью, но он продолжает выходить на ринг, растрачивая свою репутацию ради призрачной цели вновь стать чемпионом мира. Простому смертному понять такое крайне сложно.

Не секрет, что в предстоящем 11 сентября поединке Владимир Кличко будет делать все зависящее от него для предотвращения мощных ударов со стороны Самюля Питера. Самым лучшим способом для этого будут  клинчи. Очевидно, что судья не будет штрафовать Кличко за эти нарушения, так как бой будет проходить в Германии. В этом случае, Питеру для победы придется попытаться остановить соперника с помощью кулаков, а не надеяться на судью и на то, что он будет следить за  соблюдением правил бокса. В последнем поединке Владимира Эдди Чамберс попытался противоборствовать этим приемам, бросив на пол Кличко борцовским приемом. Но это не сработало и это был плохой план. Это не то, чем можно остановить бойца, клинчующего 24 часа, семь дней в неделю. Самый лучший способ бороться с клинчем - это стараться постоянно наносить удары. Это то, что должен делать Питер, как только Кличко будет пытаться его клинчевать. Попасть в голову будет конечно сложно, но в таком случае нужно будет работать по туловищу.

Пять лет назад нынешний чемпион IBF/WBO Владимир Кличко победил Самюэля Питера в 12-раундовом поединке. Победа была одержана во многом благодаря тому, что Владимир постоянно клинчевал соперника. Фактически Питер не мог нормально вести поединок, так как постоянно вынужден был находиться в объятиях Кличко. Стоило рефери развести бойцов, как Владимир, нанося удар, сразу бросался в клинч, препятствуя Питеру предпринять ответные действия. Надо отдать должное Питеру, что, несмотря на такие сложные условия, ему, тем не менее, удалось трижды отправить Владимира на пол. Он имел реальный шанс закончить бой досрочно после того, как в третий раз послал соперника в нокдаун в 10 раунде.

В матче – реванше 11 сентября на Commerzbank-арене Питер снова будет снова охотиться за головой Владимира. Если рефери будет объективным и не разрешит Владимиру клинчевать Питера весь вечер напролет, то я вижу такой исход: Питер остановит Кличко в течении шести раундов. У меня нет никаких претензий к редким клинчам и считаю совершенно приемлемым четыре, пять клинчей за раунд. Но если это становится способом добывания побед, то в этом случае работа рефери должна заключаться в том, чтобы сначала предупредить, а затем и наказать нарушителя, путем снятия очка.Если и эти меры неэффективны, то я думаю, что бойца нужно дисквалифицировать.