Недавно Москву посетил легендарный американский боксер, многократный чемпион мира в различных весовых категориях Джеймс Тони. Визит его состоялся в рамках подготовки к бою с российским тяжеловесом Денисом Лебедевым — этот поединок пройдет 4 ноября. Джеймс Тони рассказал корреспонденту «Труда» о своем пребывании в российской столице.

«Гордиться шрамами — глупо»

 — Вы сразу удивили российских журналистов — опозданием на два часа на пресс-конференцию…

 — Я люблю приходить всюду вовремя. Но наши промоутеры не объяснили мне заранее, какие громадные в Москве бывают пробки. Они больше, чем даже в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе. А вообще Москва — хороший, внушительный город. Если сравнивать с американскими, то по внешним впечатлениям ближе всего к столице России, наверное, Нью-Йорк.

 — У вас спортивная семья?

 — Да, мой отец, приехавший со мной в Москву, был чемпионом мира по различным версиям. Он же является сейчас и одним из моих тренеров. Он меня тренирует уже в течение 15 лет.

 — Вы обычно ходите в черных очках. Боксерские шрамы скрываете?

 — Гордиться шрамами — глупо. Но и скрывать-то мне особо нечего. На моей голове — единственный шрам, который остался после столкновения на ринге с головой соперника. А от перчаток я шрамов не получал. Есть, правда, отметины от пуль — еще с детских лет.

«За пределами ринга я не дерусь»

 — Джеймс, в России сейчас появилась «профессия», которая в США существует давно: люди бросаются под дорогие машины или нарываются на драку с Тайсоном, чтобы потом по суду получить деньги за увечья. С вами подобные ситуации не случались?

 — Нет, за пределами ринга я никогда не пускаю в ход кулаки, и меня трудно на это спровоцировать. Мне вполне хватает словарного запаса, чтобы поставить на место любого хама — это все знают. Дерусь только с боксерами. Детские годы — другое дело, но тогда я не был еще профессиональным спортсменом.

 В этот момент в наш разговор вступил промоутер Тони — болгарин Ивайло Готцев, кстати, хорошо говорящий по-русски:

 — Но вы Джеймса Тони с Тайсоном не равняйте. Джеймс, в отличие от Майка Тайсона, в быту очень сдержанный человек, его вообще трудно вывести из себя.

 Услышав от Ивайло слово «Тайсон», Тони добавил:

— В отличие от Майка, я не балуюсь ни спиртным, ни наркотиками, ни прочими вредными вещами.

 — Вы даже абсолютный трезвенник?

 За Джеймса на этот вопрос мне ответил его отец:

 — Да, конечно. Мой сын ведь профессиональный спортсмен. Тут у него спрашивали, понравилась ли русская водка. А он ведь ее даже не попробовал.

 — А как вам?

 — Честно? Без всяких обид скажу: водка — она везде водка. Во всех странах Европы и Америки, мне кажется, водка одинаковая. И Россия не исключение. Я разницы не почувствовал.

 — А из русских национальных блюд что вам и сыну больше всего запомнилось?

 — Вообще еда в Москве Джеймсу и мне очень понравилась. В ресторане нас накормили очень вкусным шпинатом — нигде в мире такого не ел. Не знаю, правда, насколько это блюдо является русским национальным.

«Дела геев меня не касаются»

 Далее мы продолжили разговор с самим Джеймсом.

 — Вы обозвали Хэя: как бы помягче сказать: таким-сяким геем. Вы как житель Лос-Анджелеса не боитесь конфликтов с сообществом геев?

 — Какие конфликты? Я с геями ни дружбы, ни любви не водил. Но и против них в прин-ципе ничего не имею — их дела меня не касаются. Из всех геев я по-настоящему не люблю только одного — Дэвида Хэя. Геи обычно говорят о любви, а Дэвид постоянно нарывается на конфликт. Но в дальнейшем, когда дело доходит до драки на ринге, он обычно включает задний ход. Убегает, как девочка.

 — Вы были чемпионом мира в разных весовых категориях. При переходе в более тяжелый вес что непривычнее: там удары тяжелее или боксеры медлительнее?

 — Удары да, тяжелее у самых больших парней. А насчет медлительности — я бы так не сказал. Еще когда я дрался со средневесами, я их всегда опережал в скорости.

 — Ваши титульные бои обычно интересные, но при этом жестокие. А бывало, что после поединка вы с соперником становились друзьями?

 — Среди чемпионов мира в разных весах и даже среди всех участников титульных боев у меня только один друг — Лаймон Брюстер. Вы его помните по боям с Владимиром Кличко в 2004 и 2007 годах. Он единственный друг из числа тех, с кем я в принципе могу встретиться на ринге. А больше всех я уважаю из ныне действующих боксеров Мэнни Пакиао и Флойда Мейвезера. Я знаю: сами они друг с другом не очень общаются. Но мне это не мешает быть в хороших отношениях с обоими.

«Мои украшения потянут на 100 тысяч долларов»

 — Вас не удивляет, что в России у вас так много поклонников?

 — Русские в последнее время делают успехи в боксе и любят выигрывать. Наверное, это и к Лебедеву относится. А тут у него появился такой соперник, как я. Так что наш поединок, конечно, вызовет большой интерес и в России.

 — Откуда у вас такое прозвище?

 — На заре моей профессиональной карьеры меня сначала называли по-разному. Но никакие прозвища не прижились. А нынешнее Lights Out — это повторяющийся рефрен из одной песни, которая была популярна, когда я уже был профессионалом и начал свое восхождение к вершинам бокса.

 — На вас много украшений. Какова их суммарная стоимость?

 — Около 100 тысяч долларов или чуть больше.

 — Вам 43 года. Вы уже знаете, чем займетесь по окончании боксерской карьеры?

 — Многие говорят: Тони до сих пор боксирует только потому, что у него нет другой профессии. На самом деле я найду чем заняться после бокса. Сейчас, например, постоянно участвую сразу в двух телевизионных реалити-шоу. От многих предложений приходится отказываться из-за тренировок. Через какое-то время, может быть, книги буду писать или еще чем-то другим увлекусь. Я боксирую не потому, что больше никаким способом не могу денег заработать. Просто мне нравится это занятие. А второе, что меня в жизни больше всего радует, — это моя семья. Для своих детей я всегда буду чемпионом.

«Скандалистом и грубияном был всегда»

 — Кстати, многие журналисты сделали себе имя, только цитируя вас. Вы не собираетесь предъявлять кому-то претензии по поводу авторских прав? Или судиться из-за того, что вас перевирают?

 — Когда я говорил, что буду писать книгу, я не шутил. Я действительно собираюсь это сделать. И тогда буду перехватывать все свои фразы у журналистов и раньше них пускать в народ. А пока пусть цитируют. Они это делают потому, что я всегда говорю разумные вещи. А что мои высказывания в газетах перевирают: Что тут поделаешь? Ведь пишут обо мне многие СМИ, на разных языках. Всех не переконтролируешь и, уличив во вранье, со всеми не пересудишься.

 — В каком возрасте за вами закрепился нынешний образ грубияна и скандалиста?

 — А я всегда был таким. Это имидж не создавали ни я сам, ни кто-либо другой. Даже в детстве я никогда не лез за словом в карман. Надо быть самим собой, а не выпендриваться, изображая кого-то. Из этого ничего хорошего не выйдет. Я всегда любил публику, а публика любила меня. За пределами ринга я веду себя всегда очень миролюбиво и со всеми людьми умею очень хорошо ладить. Только вот некоторые журналисты любят задавать хамские вопросы, и я на них тогда отвечаю им адекватно — более резко. Но они так и говорят со мной лишь потому, что уверены: наша словесная дуэль не перейдет в рукопашную. Не надо из меня делать скандалиста. Да, с юмором у меня все в порядке, я люблю пошутить. А первым я никогда не задираюсь — вы тут в Москве в этом убедились. Но, если кто-то меня задирает, он сразу услышит в свой адрес все, что я думаю о нем. И ему мало не покажется.

 — На первую московскую пресс-конференцию вы пришли с портретом не боксера Лебедева, а банкира — его однофамильца.

 — Это, конечно, было шуткой. Но я думаю, что Денису Лебедеву, в отличие от Александра, не удастся проявить свое умение наносить точные удары. Надеюсь, что у него вообще не получится долго боксировать против меня. Но смею заверить: наша схватка в Москве будет очень динамичной и интересной. Вы увидите высокий уровень умения защищаться и наносить удары. Одним словом, мы с Денисом устроим красивый бокс.

 А вот что удалось корреспонденту «Труда» узнать о запросах Джеймса Тони после общения с организаторами приезда:

 — Особых требований мистер Тони не предъявлял. Его бесплатно разместил в своих апартаментах один известный московский бизнесмен — просто из большой любви к боксу и из интереса именно к Тони. Всем, что ему было предоставлено в Москве, Тони был доволен, кроме разве что упоминавшихся ранее столичных пробок. Улучив свободную минуту, Джеймс немного поиграл в гольф. И еще, узнав по приезде в Москву, что Денису Лебедеву подарили бензопилу, Тони заявил, что хочет такую же. Но это он пошутил. Так же, как и потом, на пресс-конференции, когда объявил, что сейчас весит 130 килограммов.

Досье «Труда»

 Джеймс Тони, боксер

 Родился 24 августа 1968 года в Гранд-Рэпидсе, штат Мичиган. Проживает в Калифорнии.

 Достижения: в различных весовых категориях провел на ринге 79 боев, одержал 73 победы, 44 — нокаутом.

 В трех весовых категориях становился чемпионом мира в 1991–1994 годах и в 2003 году.

 Рост — 1,78 метра, размах рук — 1,83 метра.

Прозвище — Lights Out (переводится как Туши Свет, или Выключатель).