Экс-абсолютный чемпион лёгкого веса (до 61,2 кг) из США Девин Хэйни (30-0, 15 КО) в рамках раскрутки будущего поединка против чемпиона WBC дивизионом выше американца Риджиса Прогрейса (29-1, 24 КО), который запланирован на 9 декабря в Сан-Франциско (США), провёл беседу с ведущим боксёрского шоу Off the Cuff стриминга DAZN.

   В беседе Девин прокомментировал свой прошедший поединок против бывшего обладателя трёх титулов украинца Василия Ломаченко (17-3, 11 КО), результат которого вызвал много возмущений у фанов и экспертов.

— Вы были абсолютным чемпионом в 61,2 кг. Вы могли делать что угодно. Никто бы вас не критиковал, если бы вы выбрали бой попроще, но вы решили выбрать, наверное, лучшего бойца того времени — Василия Ломаченко. Почему было важно встретиться с Василием Ломаченко?

— Это было больше личное. Когда у Ломаченко были пояса, он не хотел давать мне шанс. И часть меня не хотела давать ему шанс — хотела поступить так, как он поступил со мной. Но другая половина говорила: «Дай ему шанс, побей его и покажи миру, что ты настоящий чемпион!» И это то, что я сделал.

— Вам пришлось постараться, чтобы выиграть этот бой. Был ли это самый сложный опыт в ринге, который у вас был?

— Да, это точно был тяжёлый бой. Это был мой самый сложный поединок на сегодняшний день. Это был конкурентный бой. Вот в чём люди путаются. Они называют конкурентные бои ограблениями. Они путают их с ограблениями. Если это близкий бой — это не ограбление. Я чётко уверен, что я выиграл поединок. Я записал в копилку много ранних раундов. У него было 2 больших раунда, которые заставили многих людей подумать, что он сделал больше, чем он сделал на самом деле. Но мне был нужен последний раунд, и я его взял.

— Я согласен с вами. Когда два бойца высшего уровня дерутся друг с другом — бой будет близким, как ни крути. Он должен быть близким, когда дерутся двое подобных ребят. Вас беспокоит реакция социальных сетей и раздающиеся мнения после боя?

— Нет. В конце концов, люди любят меня ненавидеть. Я не знаю, что это.

— Это вас тревожит?

— Нет. Я имею в виду, что есть, то есть. Я принимаю это. Что я могу поделать? Я такой, как есть. Это не было бы правильно, если бы говорили по-другому. Если бы они меня слишком сильно любили, я бы думал: "Что с этими ребятами? Они думают, я не настоящий или что? [смеётся]" Так что как есть, так есть. Они ненавидят великих, а потом они их уважают и аплодируют им. Так что они могут говорить, что им угодно. Я знаю, какой я боец. Я защищаю себя и продолжаю бить всех, кого ставят против меня. Одного за другим.

vringe.com